Секретный протокол совещания в Филях. Публикуется впервые

Готовлю материал по 1812 году для эфира. Можно считать   -  это отходы производства:

Так как протокол в Филях не велся, то попытаемся смоделировать разговор Военного Совета, исходя из того - что знаем.

Кутузов : 
- Я собрал вас, господа хорошие, для того, чтобы обсудить дальнейший ход военной компании. Что будем делать с Москвой?
Раевский:
- А что тут обсуждать?! Наполеон полностью деморализован, потерял давеча , при Бородино, половину армии, у него геморрой от  постоянного сидения на барабане, Жозефина... или как ее там.... к нему не приезжает, в армии зреет недовольство, солдаты второй месяц не получают горячей пищи, мыла и новых портянок, патроны на исходе.
- А откуда Вы знаете про патроны? - подошел к Раевскому Кутузов и , почти в упор, посмотрел на него своим единственным глазом. 
От этого Раевскому стало не по-себе, он засмущался, испарина выступила на лбу и он начал что-то мямлить про донесения разведки, перехват шифрограмм и зачем-то приплел к этому Дениса Давыдова.
- Я тоже считаю, что надо ударить по Наполеону еще разок и Москву не сдавать, - вскочил с места Платов и начал махать руками.
- Да, да! - поддержали его остальные заговорщики, - Сдохнем под стенами Кремля, но Москву не отдадим!
- Так ежели вы все сдохните, то кто же тогда Наполеона разгромит? - резонно заметил Кутузов и посмотрел на Барклая.
- Миша, да что с этими дебилами разговаривать?! - Барклай дожевал бутерброд с колбасой "Любительская", вытер рот платком и продолжил, - Посмотри на них. Это разве стратеги? Они умеют лишь доносы на тебя строчить императору.
При слове "император" Уваров вскочил и начал петь "Боже царя храни!".

- Всем заткнуться! Мы здесь собрались не для того, чтобы песенки распевать - скомандовал Кутузов и схватил карту со стола, - Какая у нас диспозиция на данную минуту?
- Хреновая у нас диспозиция. Если честно, - встрял в разговор Толь.
- Молодец! - похвалил его Кутузов, - Сразу видно, что честный генерал. А не то что вы все.
Все сразу же потупили взор, а Раевский начал рисовать какие-то красные стрелочки на карте.
- Что ты там чертишь?
-Это наш план наступления на Париж, товарищ фельдмаршал.
- Ты что, Раевский, свихнулся?! Какой еще план наступления? У нас пол-армии потеряно при Бородино, не хватает фуража, ядер для пушек и лошадей. Более того! Нет элементарного. Туалетной бумаги, гигиенических салфеток и шампуня для господ гусаров. Как мы можем воевать?! 
- Правильно! - поддержал Барклая Кутузов, - Воюем допотопными пушками с ядрами, хотя давно уже можно было изобрести фугасные снаряды. Или, на крайний случай, минометы. Авиации до сих пор нет, хотя я писал об этом императору. Да что там авиация! Элементарного радио и того нет! Еще в прошлом веке говорил об этом Ломоносову, но тот кроме громоотвода ничего путного придумать не мог. А как без радио теперь держать связь с войсками и отдавать приказы на фланги? А ведь надо было лишь чуть подумать и изобрести конденсатор переменной емкости. Тьфу! Делов на пять минут!

При словах "переменная емкость" Кутузов налил из бутылки пиво в стакан и продолжил.
- Если бы у нас сейчас были стратегические бомбардировщики "Стелс" или хотя бы МиГи, то мы бы ща долбанули по французским редутам. Хотя бы парочки ракет с ядерными боеголовками было достаточно, чтобы Наполеон бежал до самого Парижу без оглядки. 
- Конечно, - грустно согласился Раевский, - ядерные боеголовки не помешали бы. Еще авианосец не помешал бы. И космическая ударная группировка на орбите.

- Перестаньте гнать пургу! - встрял в разговор Давыдов, - У меня есть конкретный план.
- Выкладывай свой план. Только быстро. А то уже обедать пора, - зевнул Кутузов и все внимательно посмотрели на знаменитого партизана.
- Я предлагаю сдать Москву французам, всем уйти в лес и из леса бить по французами из пушек прямой наводкой.
- Прекрасный план! - похвалил его Кутузов, - А что скажут потомки? Скажут, что без боя отдали столицу нашей Родины?
- Какие потомки?
- Ну потомки. Которые потом книжки напишут, фильмы снимут про нас, - продолжал спрашивать Кутузов.
- Во-первых, интернет изобретут только через 200 лет, - размышлял вслух Давыдов, - Во-вторых, радио и телефон тоже не скоро будут, а печатное дело развивается медленно, потому как в России все малограмотные. 
- Это сейчас они малограмотные, а через 200 лет наплодят сайтов, создадут форумы и начнут нас троллить почем зря, - не унимался Раевский, - Какой-нибудь историк Иванов или , к примеру, историк Васильев понасочинит про нас небылицы и будем мы все в дураках. Он, значит, умный, а мы все тут - дураки. 
- Трус! - вскочил с места Барклай, - Боишься историка Васильева?
- Я не боюсь, но надо же все согласовать на верху, заручиться поддержкой Сената и императора.
- Ты бы еще про Главного Прокурора вспомнил и налоговую инспекцию.
- Да, почему бы и нет?
- Ты, Миша, правильно меркуешь, - обратился Барклай к Кутузову, - Надо оставлять Москву французам.

- Ты поучи жену щи варить! Я еще ничего не решил, - встал Кутузов из-за стола и начал ходить по избе.
Воцарилась гробовое молчание и было только слышно жужжание мухи, случайно попавшая между оконными стеклами.
В это время в избу вошел адъютант Кутузова и протянул ему запечатанный конверт. Кутузов сорвал сургучную печать, достал письмо и начал читать. Через минуту он молвил.
- Ну вот! Этого я ждал.
- Чего именно? - засуетились генералы.

- Пятилетнего плана развития Москвы на предстоящие 1812 - 1817 годы.
- Москву сдавать не будем?
- Будем! Подписан наконец-то план инвестиций с министерством экономики. 
- А причем тут министерство экономики?
- Как причем?! - удивился Кутузов, - Вы, господа генералы, не мыслите по-государственному. Все дело в том, что есть план реконструкции Москвы, а бюджет не позволяет пригнать много тракторной техники для сноса старых домов. Было принято решение сделать это за счет Наполеона. Не заплатив ему не копейки. Наполеон сделает всю грязную работу, а мы потом начнем реновацию и новое строительство. Проложим новые коммуникации, заасфальтрум дороги и построим новые светлые микрорайоны.
- Хитро придумано! - согласился Раевский.
- Более того! - продолжал Кутузов, - Появится много рабочих мест, собираемость налогов увеличится, развитие строительной индустрии сдвинется с мертвой точки, экономика Москвы начнет наполняться иностранными инвестициями, банковский сектор выйдет на передовые позиции.
- Прекрасно! - начали громко аплодировать генералы.
- Так что же нам делать с Наполеоном? - вдруг задал дурацкий вопрос Раевский, когда овации стихли.

- С Наполеоном? - задумчиво переспросил Кутузов, - А что с ним делать? Ничего с ним не делать. Когда он уйдет из Москвы долбанем его с флангов на смоленской дороге.
- Правильно! И возьмем его в плен, - подхватил Давыдов, - Пусть Москву строит.
- Нет! В плен брать не будем. А то в Москве будет столько французов, что придется вводить второй государственный язык.

Было уже далеко за полночь, когда Совет в Филях начал расходиться по своим военным палаткам. Генералы выходили из избы, весело шутили, смеялись и переговаривались - как они будут бить Наполеона на смоленской дороге.
 И только  Кутузов остался в избе. Он зажег еще одну свечу, сел за стол и , склонившись над картой, начал задумчиво чертить красные стрелочки.