"Игра с прикупом"

   Кабинет, в котором сидели двое мужчин, раньше принадлежал первому секретарю райкома партии. С тех времён, когда партия была всего одна — коммунистическая, в этом кабинете остались напольные часы. Их корпус, выполненный из красного дерева, был высотой около двух метров, заводились часы с помощью пятикилограммовой позолоченной гири на цепях, а полутораметровый маятник совершал свои ходы столь неторопливо и основательно, что у случайного посетителя не оставалось сомнений в правильности выбранного партией пути. С каждым ходом маятника эти часы с сухим щёлканьем откалывали частицы от вечности, в конце которой всходило солнце неизбежного народного счастья.
     Потом оказалось, что это не так. А часы остались. Теперь ход маятника откусывал кусочки от новой вечности, в которой вроде бы тоже намечалось какое-то новое счастье… 

     В кабинете, отгороженном от грохота Большого Города полуметровыми кирпичными стенами, сидели двое — хозяин кабинета Александр Петрович Колычев и его гость —  координатор штаба по предстоящим выборам мэра Николай Шкуропат. 

     — Прошлые выборы мы проиграли, — сказал Колычев. — Это в какой-то мере был ожидаемый результат. Сейчас мы подготовились лучше. Серьёзные люди в Большом Городе намерены инвестировать в эту компанию достаточно много денег, чтобы обеспечить правильное голосование.  
    — Конечно, Александр Петрович, — кивнул Шкуропат, — в этот раз мы будем действовать наверняка. Я не сомневаюсь, что нашим новым мэром в этот раз станет Тарас Николаевич — кристальной душевной чистоты человек.
      — Это не твоя забота, Шкуропат, — сказал Колычев. — В том, какая кристальная душа у Дидуха, никто не сомневается, но этим занимается другая команда. А на вашей команде лежит более сложная задача — дискредитировать нынешнего мэра и его гоп-компанию со всем их административным ресурсом. Я хочу знать, что сделано в этом направлении.
     — Не так, уж, мало, — сказал Шкуропат. — Начну по порядку. У нас есть выписки с расчётного счёта общества с ограниченной ответственностью "Интеллект плюс". Её фактический директор — один из членов гоп-компании мэра. Начальник налоговой инспекции Закусило тоже оттуда, он прикрывает "Интеллект". Вернее, просто не трогает его.
      —  Как вы получили выписки? — спросил Колычев.
      — Это было несложно. Просто оплатили эту услугу одному из банковских айтишников, это есть в отчёте. Хуже, что, в конце концов, всё у них там заканчивается на переводе наличных денег на банковскую карту подставного директора "Интеллекта", некоего Фаруха Насретдинова, жителя Ферганской долины. Ему сто три года. Но, куда расходятся деньги после этого — выяснить не удалось. Но это к счастью и не нужно.  
     — Не нужно? Почему?
    — Народ это не интересует, — сказал Шкуропат. — Даже, если там будет убийственный компромат. Это самое главное — попасть в резонанс среднему обывателю! Знать, чувствовать — что его интересует!
     — Ну и что интересует народ? — спросил Колычев.  
   — У нынешнего мэра есть секретарша, — сказал Шкуропат. — "Вечерний вестник" поместит фотографию секретарши и рядом физиономию мэра. Современные камеры позволяют делать до десятка снимков в секунду и выхватят нужное выражение. Ну… что-то похотливое, слюнявое, ну, вы понимаете. А рядом на фото будет секретарша, это тоже подкорректируем. Мужчинам мэр не понравится, так как они будут завидовать тому, что мэр имеет такую секретаршу. А женщинам мэр не понравится как мужчина. Часть электората мы уже выбьем.
         — А что-то более серьёзное у вас есть? — недовольно спросил Колычев.
         — Конечно, — кивнул Шкуропат. — Это городская баня. Материал должен идти последним номером, за пару дней до голосования. Его мы рассчитываем предложить одному из каналов Большого Города.
       — Давай, давай, ближе к делу, — поторопил Колычев, вновь посмотрев на часы.
       — По пятницам, когда баня закрывается на санитарный день, там собирается вся городская гоп-компания. Мэр, его заместитель, директор "Интеллекта", начальник налоговой инспекции и начальник городского управления внутренних дел. Учитывая это, мы предусмотрели ряд… хм… процедур ещё во время прошлых выборов. И кое-чего достигли. Но в этом сценарии важную роль играл прежний директор бани — Антонов, который играл на нашей стороне.
     — Прежний? А что с ним стало? — спросил Колычев. — Ушёл на пенсию?
     — Нет. Он умер. Перед смертью он рекомендовал на своё место некоего Фетисова. Этот Фетисов какая-то тёмная личность. Будучи физиком по образованию, он почему-то работал истопником в этой бане.
    — Ну, и что? — Колычев удивлённо вскинул брови. — Я по образованию тренер по регби. Кандидат педагогических наук. Ну и что?
        — Простите? — непонимающе наморщил лоб Шкуропат.
        — Ну, собирается гоп-компания в сауне, ну, выпивают, ну и что дальше? Где ты собираешься брать компромат? Девки голые там или что?  
         — Да, — сказал Шкуропат.
         — У вас есть доказательства? Видеоматериалы?
        Шкуропат вздохнул.
        — Все карты спутала смерть Антонова. Вернее, новый директор. Там всё нарушилось… Но мы обязательно восстановим. Обязательно.
          — Вынудите нового директора играть на своей стороне? — спросил Колычев.
         — Это тоже, — кивнул Шкуропат. — Но мы не можем рисковать. Неизвестно, как он себя поведёт. Пушки и лафеты нельзя перевозить на разных кораблях. Поэтому мы подстраховались и внедрили в баню своего человека.
            Колычев подозрительно посмотрел на Шкуропата:
          — Ну, и  кого вы там внедрили?
          — Это отставник, — сказал Шкуропат. — Военный пенсионер по фамилии Цыпер. На момент развала СССР он был советским резидентом в Анголе. Ну, и потом, после развала он оказался не у дел. Его личное дело, которое было в московском КГБ, куда-то пропало. Так что у нас военной пенсии ему не дали, а дали минимальную гражданскую по возрасту. Чтобы как-то выжить, он держит в Большом городе полудохлую фирму по оказанию разного рода специфических услуг.
      — Что за услуги? — нахмурился Колычев.
      — Ну, там, проследить за неверной супругой, в общем подрабатывает всем, чем придётся. У Цыпера есть приходящий актёр из драматического театра — Васюткин. Амплуа — герой-любовник. Цыпер ему заказы находит. Когда Васюткин не занят в спектаклях, то наряжается в мундир гусара и ходит поздравлять женщин с днём рождения. Или в школу на родительские собрания.
         — В мундире?
        — Ну, зачем, в пиджаке ходит.    
        — А кто ему платит за родительские собрания?
        — Ну, дети, а кто ж ещё, — Шкуропат пожал плечами. — Ну, ещё, если парень, скажем, перед девушкой своей выпендриться хочет, то тоже, ну... заказ оформляет. Васюткин кепку надевает, чемодан у них там есть специальный…
        —  Зачем чемодан?
      — Васюткин хулиганом прикидывается, к девушке пристаёт, а потом этим чемоданом парня по голове бьёт. А парень его укрощает.
           —  И что —  срабатывает?
         — Сто процентов! Девушка парня этого жалеет, голову себе на колени кладёт, ну и всякое разное потом…  Там последний раз неприятность вышла. Васюткин что-то напутал, стал приставать не к той девушке... В общем, его по-настоящему отколотили. Ему в театре на сцену выходить, а он с бланшем, который грим не берёт. Хорошо, хоть роль характерная.
         — Что за роль? — спросил Колычев.
        — Да в "Гамлете", призрак отца Гамлета. Правда, кто-то из театральных рецензентов заметил бланш.
        — Ну и что?  
     — Написали в рецензии, что это замечательная находка режиссёра. Что, якобы, передаёт внутренний… эта… ну... подтекст там какой-то. Трагизм, в общем… Надлом.
          — А этот Цыпер… Он не подведёт?
        — Когда я озвучил Цыперу его зарплату в предвыборную компанию и премию в случае нашей победы, он даже не стал спрашивать, что ему нужно делать. А, когда услышал, что нужно внедриться в городскую баню, так аж глаза заблестели. Бывших разведчиков не бывает.
        — А как вы на него вышли? —  спросил Колычев.
      — Он состоял на учёте в службе трудоустройства. Почему-то как психолог. Может это его гражданская специальность, не знаю. Мы его устроили в баню оператором котлов. На место Фетисова.    
       — Послушай, Шкуропат, — медленно сказал Колычев. — А зачем? Может, просто заплатить этому физику, как его… Фетисову? Зачем так сложно? Знаешь надпись над входом в большую физическую лабораторию Геттингенского университета? "Симплекс сигилум вери" — "Простота печать истины".
       Шкуропат изумлённо посмотрел на Колчева.  
       — Чего смотришь? Я ж тебе говорил, что я кандидат педагогических наук. Может, я в Сорбонне защищался, откуда ты знаешь? Пробовали просто купить этого Фетисова с потрохами?
        Шкуропат отрицательно покрутил головой. 

.

https://author.today/u/bantser

.