Калейдоскоп Вселенных. КАМЕННАЯ ВОДА. Скрытое в песке-1. САНДР
Автор: Ворон ОльгаСегодня - о Сандре, "Ванге" и почему на ней трёхцветные паруса, а у брадира серебряная брошь "волчья башка" на чалме )))
СОЛЯ. ЛАДОРИ. БЛАГИЕ и ПРОСТОЛЮДЬЕ. САНДР.
ЛИЧНОЕ: Большинство читателей определило солян в ранг степных викингов ) И, наверное, это правильно. Во многом они оказались похожи. Но скажем честно - мы совсем не стремились взять культуру викингов и переложить её на степной народ. Ладоринги задумывались совсем по иной аналогии нашего мира. Но. Что вышло, то вышло.
СОЛЯ
Земля, находящаяся южнее Самры, следом за межевым государством Усолье, которое 21 год назад было "замирено" (читай - покорено) Самрой. Война длилась несколько лет и в ней приняла участие и Соля, пытающаяся "урвать" свой кусок от Усолья. Соляне столкнулись с силой Самритских вилов и после продолжительных боёв отступили. Сарь Самры решил после покорения и облагоденствования Усолья через границу Соля не переходить, остановив войну.
Соля во времена после Войны Богов имело свой слабый, но всё-таки блаженный род, но больше века назад блаженные Соля погибли. Соляне предпринимали попытки восстановить благодать своих земель и шли на контакты с Меккеря - большой и сильной империей (карта практически не показывает её величие, демонстрируя только границу), находящейся южнее. Но юная блаженная Меккере, взявшая земли Соля под себя, не смогла разродиться и погибла. С тех пор Соля выживает без благодати и возможности сделать свою землю благодатной вне тяжёлого человечьего труда.
Как государство Соля после гибели блаженной сары оказалось недоформированным. Столица Соля - ВольГард - город на сезон. Это место схода, который происходит ежегодно в июне. Туда съезжаются представители всех благих родов Соля и решают важные вопросы на год. Там же проходит обязательная благая гонка, на которой определяются самые удачливые командиры, чьи голоса в течении нескольких лет (в високосный год - серебряный брадир, в обычные года - бронзовые брадиры) будут на сходах иметь приоритет. Однако, решающими голосами на сходах обладают золотые брадиры - старейшины, бывшие серебряными несколько раз подряд и уже переставшими быть действующей военной силой Соля.
Соля отличается от других земель ровной степью, имеющей скудную растительность. Здесь живут в небольших оазисах, где расположились поселения жителей. Между поселениями могут оказаться десятки километров. Выход к полноводной реке - Волье - ограничен - по берегу растекаются мёртвые земли, где жизнь практически невозможна. Эта ландшафтная особенность сформировала в Соля оригинальный метод перемещения - на колёсных лодках.
В нашей (да, да! нашей с вами!) истории такое уже было. Степные буера, прошу любить и жаловать - фото 1910 г.
ЛАДОРИ
В Соля колёсные буера называют ЛАДОРЬ, по имени первого буера легендарного древнего первого брадира.
Степные буера солян имеют несколько классов:
Обычный колёсный буер на несколько человек - возок. Хозяйственный буер.
Военный буер, несущий до десяти человек - ладорь-младшица
Военный буер, несущий более десяти человек - старшая ладорь, старшуха, старшица.
Для ладорей на больше десятка людей требуются очень длинные гондолы, которые делаются только из древних деревьев. На данный момент в Соля таких нет, поэтому старшицы всегда - древние ладори и на них ходят сами командиры - брадиры. На младшице, в таком случае, командуют командиры-простолюдцы или бастарды - брадироны.
Ладори имеют три гондолы: одну несущую парусное вооружение и механизм рулевого колеса - по середине, и две гондолы с боков для седоков и стабилизации движения буера - левая и правая.
На носу центральной гондолы находится насаженная голова врана (местного гигантского ящера), как знак военной касты ладори. На корме находится гнездо штурмана - человека, высвистывающего (свистом молящийся) ветер и управляющий парусной снастью и рулевым колесом.
На гондолах едут седоки - по несколько на сторону. Для удобства езды имеют овчиной отделанные сёдла и место, куда можно забросить ноги. Любят ладоринги положение, в котором можно полулежать в седле, закинув ноги на гондолу, в стремена.
Между центральной гондолой и ездовыми гондолами
находятся сети, на которых располагают спальные мешки, багажные мешки и подвязывают бытовой и военный скраб.
Ладори могут проходить по чистой степи и местным дорогам ("магическим" трассам), развивая скорость до шестидесяти километров в час.
Ладори используют не только для перемещения между поселениями в Соля. Военная ладорь - это колёсное средство для быстрого набега. Ладоринги заняты тем, что нападают на пограничные земли чужих государств, стараясь добыть как можно больше полезного и ценного для своей земли - от вещей до воды. Не гнушаются захватом людей высокого уровня для продажи за выкуп. Виртуозны в краже детей и женщин. Легко уходят от погони, если удача улыбается и штурман легко высвистел ветер - ладори идут легче и быстрее конных отрядов погони...
На ладори командир - брадир - считается (вне зависимости от своего возраста!) приёмным отцом для ладорингов, а те, в свою очередь, его пасынками. Все действия в походе для брадира и ладорингов, все методы делёжки, способы наказаний, разрешения конфликтов и прочее описано в едином своде законов похода - КоноХоде.
БЛАГИЕ И ПРОСТОЛЮДЬЕ
Основная масса людей Соля живёт в нищете, если сравнивать их с Самрой. Но они научились хорошо добывать и фильтровать воду. Соляне занимаются, в основном, животноводством, разводят овец и козуль - хорошо приспособившиеся к изменениям природы породы. Занимаются выделкой шкур, искусно работают со шкурами вранов, создавая местные шедевры ремесленного дела. Многие местные заняты поиском артефактов прошлой цивилизации - на этих землях было немало технических зон, которые ныне погреблены под землёй.
В Соля есть благие рода. Как и везде в других землях, благие рода - воинская каста. Командиры воинских отрядов. В Соля их называют - брада. Соответственно, командир такого отряда - человек благого рода - брадир. Он же - хозяин части земель Соля.
Каждый оазис Соля - поселение, которое относится к тому или иному благому роду брадиров. Это значит, что поселения платят дань, обустраивают брадиров и их отряды и хлебосольствуют, когда отряды прибывают с походов. Естественно, что определённые правила действуют и для брадиров с их брадами - они пытаются в меру сил и своих представлений о справедливости свои деревни защищать и помогать, когда возникают трудности.
В отличии от Самры, где все под блаженными - и простолюдье, и благие, и опричи - и поэтому переход деревни от одного благого рода к другому невозможен - в Соля брадиры порой друг у друга что-нибудь отхватывают, воюют за поселения, спорят на деревни и делают на них ставки на гонках. Поэтому переходы деревень от брадира к брадиру возможны, но только с решения и желания брадиров.
Благих родов ограниченное количество, и, к сожалению, условия жизни в Соля не позволяют увеличить количество людей в касте - вопрос наследования крови внутри касты очень сложен. Поэтому брадиры поступают просто - они берут на ночь любых женщин, которых можно взять. Платят за ночь, соответственно, хорошо - а вдруг удастся и будет приплод благой крови? Чтобы заранее возможный наследник не прозябал в скудности.
К сожалению, в Соля нет Храма Оглашений, как в Самре. В Самре благую кровь определяет именно Храм. В Соля она определяется, что называется, "на глазок": если ребёнок крепок, белокож, красив, делен, расторопен, тянется к военному ремеслу, ловок и запредельно честен - значит, благой! Если такой ребёнок появляется в деревне, где проходила брада и по женщинам топтался брадир - брадира найдут с радостной вестью. Потому что деревню будет ждать высокая награда и помощь и поддержка до совершеннолетия юнца и предоставления им доказательств благой крови - свободного ведения ладори (лёгкая рука от бога Марка!), свободного высвистывания ветра (слушает его бог Урага!) и лёгкого поединка с простолюдцами (сам бог Клят ему старший брат!).
САНДР 
В одну из деревушек оказывается подброшен младенец, при котором обнаруживают кувшинчик с живой водой... Нет знаков, нет записей, нет женщины, которая бы заявила его своим сыном и потребовала от благих родов оплаты за труд вынашивания благого дитя. Возможно, его действительно зачал благой, подаривший женщине воду, но, вот только, роды показали, что малец не получил благой крови и мать от него избавилась, для очистки совести отдав и свою воду...
Потому деревня Белое Печево просто принимает сироту в свой мир. И даёт образование, как это возможно: пастушье дело, ремесленное дело, управление возком. Но мальчик тянется к лукам и стрелам, метает камни, безбоязненно играет с ножами и копьями. И становится ясно - шапка по Сеньке. Только вот как старейшина деревни не ищет - кому может приходиться сыном нагулянный, а найти не может. По этой деревне никто не топтался, по рядом находящимся - тоже. Поверить, что дитя провезли через полСоля, чтобы выгрузить под их деревню - затруднительно. Возможный отец не найден и Сандр растёт, как обычный простолюдец.
Было время, и он ничем не отличался от пацанов, которые месяцами ютятся в возках, гонимых ветром по всей степи вслед за кочующими стадами козуль и баранов, лишь на краткий отдых возвращаясь в родные оазисы-поселения. Такой же был босоногий, обмотанный в дранные одежды с плеч старших, да опоясанный верёвкой с глиняными свистульками-погонками. Такой же, да не такой. Не внешне – внутренне разнился с ними. Стороннему было не заметить, но живущее рядом каждый день отмечали эту непохожесть. Его мало занимали будничные забавы пацанят, не привлекали ремёсла, которые мальчишки рвались освоить, чтобы перешагнуть рубеж взрослости. Зато он мог подолгу носиться по степи, взвивая босыми пятками пыль, махать палками да бросать в подвешенную шкурку тушканчика копьеца и камни. И любой обидчик знал, что драка с ним может оказаться не детской шалостью. Он жадно слушал байщиков и возвращающихся со Съездов старших, когда те рассказывали о бранных подвигах «соколов Соли» или решениях брадиров. Мог перечислить поимённо всех брадиров от Первых Ведущих до тех, что только подняли свои паруса на мачтах, знал, кто с кем спит под одним парусом и какие жёны входят в ладори брадиров, кто выиграл в последнем поединке на Съезде или получил от него «железный кулак». И при том - не знал своего рода, своих родителей. Для общины он был подкидыш безродный, которого ещё младенцем подбросили к юрте рожениц, где жила одна повитуха. Ни приметных знаков на теле, ни цветных лоскутков в одежде – ничего не было с ним, что могло бы дать хоть зацепку к пониманию, откуда ведёт его кровь своё начало. Ничего, кроме полного кувшина Живой Воды. И только по этому весомому дару его сразу прозвали «Сандр-Сокол». Как называли бы благородное дитятко. В шутку или нет брошенное имя, а прижилось, приклеилось, словно так и было. И уже через десяток лет старшие, почёсывая затылки, и сами задумывались – а может так и есть? Может нагулял где-то в степи какой из брадиров высокого рода себе дитя, да не взял себе его мать как жену? Или сгиб где, не успев обеспечить сына родовым поясом и оглашением? Кто знает! Только не в пастуха и не в мастерового удался Сандр.
И всё идёт просто и легко до одного момента, когда в его деревню привозят умирать старого Шуркана - лучшего воина с брады местного благого. И тот после некоторых событий...
А ведь Сандр очень хорошо помнил, как его поселение, всё целиком от мала до велика, родовой хозяин – брадир Кабах – отдал на кормление своему ставшему калечным брадирону. Самую малую из своих деревень – самому преданному и мудрому из своих ладорингов! Истерзанного, посечённого, с гноящимися ногами Шуркана привезли побратимы на одной из младшиц Кабаха в посёлок Белое Печево. Сдали на руки бабам, да, отсалютовав мечами раненому, подняли паруса и отчалили. Сам Кабах так и не прибыл попрощаться. Хоть и тщательно ухаживали в посёлке за бывшим брадироном, а всё равно он чах, словно кизильник под южными ветрами. И не мудрено – такой конец да при такой жизни! И однажды стал плох так, что старейший, напуганный его хворью и будущим сиротством деревни, где ничьё родовое имя не будет защитой поселению против разгула бандитов в степи, решил отправить в благополучный оазис за хвороборцем. По обычному времени это не стоило бы больших усилий – поднял парус на возке, сел да поехал. За полдня обернулся бы! Всё бы так, да только по степи уже два дня носился суровый «белый ветер» - самум, - и теперь поднятая пыль висела, словно истлевшая тряпка перед носом, не давая взглянуть даже на вытянутую руку. Мело так, что и старики молились, высвистывая Сварге-Матери и Ураге о снисхождении. Да только боги заняты, видимо, были, не слышали. Вот в такую пору и обратился старейшина к молодым посёлка, ища охотника наглотаться пыли в дороге, если не переломать шею. Позвали в общинный дом всех, кто способен был бы на такое путешествие. Сандр тогда впервые так близко увидел знаменитого ладоринга. Шуркан лежал на возвышенном месте, укутанный в шкуры, запотевший и всё равно дрожащий, словно его донимал ночной холод. Он красными ввалившимися глазами упирался в закопчённый потолок, будто там нарисовали ему что-то интересное, и даже не повернул головы, когда старейший обратился к молодым соплеменникам. Сандр тогда только вернулся со двора, где от вьюги укладывал и укутывал козуль, и, не успев ещё обмахнуться тряпкой, стоял у двери, оттирал пыльную бахрому с кожи и в пол-уха слушал старейшего. И поглядывал на ладоринга. И видел перед собой не калечного, измождённого от долгой хвори человека, а воина с железной волей, способного и в такой скорби спокойно и уверенно готовиться к смерти, даже сознавая, что будет то умирание не простым и не быстрым. Он не просил, не выказывал боли и страха, а ждал. Ждал, когда гниение от ног дойдёт до сердца и остановит его стук. Спокойно и терпеливо. Тогда Сандр почувствовал такую звериную тоску от этой неправильной смерти крепкого ещё бойца, что и сам не заметил, как внутри укрепилось желание вырвать ладоринга из лап безносой. И потому, пока другие топтались и прятали взгляды, шагнул вперёд. Схаркнул пыль, которой забилась глотка, но так ничего и не сказал, попросту кивнув. И пошёл готовить возок. Шёл ему тогда лишь четырнадцатый год. Но он не первый раз сам ходил на возке в такую даль. Лишь во вьюгу – впервые. Ну да в такую вьюгу никто и не ходил. Он не видел, но потом ему рассказали, что ладоринг вздрогнул, когда понял, что ради его жизни вызывался на гибельный путь подросток. Да только остановить не успел. Никто не успел. Вывел Сандр возок и попёрся через степь, ревущую голодной шакалицей. И вернулся с хвороборцем уже на заре, когда подутих ветер. И, сдав с таким трудом доставленного мастера старшине, ушёл к возку – чинить. Паруса были в лохмотья, а дорогая мачта сломана – возок к дому пришлось тащить на себе. Он не ждал награды за свой труд, хотя позже подчас и поглядывал на окна дома – как там ладоринг? – но пересиливал себя и не шёл смотреть, ведь, знал, что настоящий-то ладоринг никогда бы не проявил глупого любопытства. Занимался своими делами, благо таких ему всегда хватало – он был сирота и чужая кровь в Белом Печеве, потому и тяжёлую работу взваливали на его плечи без сомнений. Пока однажды, проходя по двору с охапкой наструганного кизильника, не увидел на пороге ладоринга. Шуркан сидел, привалившись к стене, и задумчиво массировал подживающие шрамы на культях. Ладоринг глянул исподлобья, и Сандр сразу понял – признал. В душе похолодело и заныло от странного предчувствия, но он сдержанно поклонился господарю посёлка, и направился дальше. А Шуркан на миг отвёл взгляд, подумал, и снова посмотрел на подростка. И позвал к себе. С того дня Сандр прислуживал ему, а тот рассказывал ему всё, о чём спрашивал любознательный парнишка – как сладить парус на большой и малый ветер, как расположить пасынков на гоне, как высвистеть восточный ветрило, как держать меч и как вести в бой ладори. А ещё через пять лет юноша вдруг взял котомку, поклонился роду и ушёл искать счастье в пути ладоринга – Кабаху на ладори потребовались новые люди.
начинает обучать Сандра брадирову делу, которое и сам неплохо за свои десятки лет в походах узнал...
Справив совершеннолетие, Сандр покидает деревню, чтобы найти свой путь ладоринга. И оказывается в новой переделке...
Орд в то время пришёл к наследному брадиру Кабаху проситься стать брадироном на его младшице. Только-только на этот важный пост его Кабах поставил да отправил первым в ВольГард, как - на тебе! – сам не удержался на правлении брадой. Да и по причине такой, что стыдно и сказать. Полез, старый дурень, к недавно взятому в браду юнге из Белого Печева. Верно говорят – седина в бороду, бес в ребро, а ум – вон! Получил отказ, да решил, что хилёнок зарвался, и попытался его силой под парус заволочь. А в ответ схлопотал такое бешеное сопротивление, а за ним и вызов на смертный бой, что от ярости потерял голову. Как бы там ни было, а вся брада была свидетелями, как хилый юнга завалил на ножах опытного в боях брадира и вогнал ему пику под скулу. Тому и хватило. До утра Кабах пролежал в беспамятстве, и, как не старались пасынки, а с первым засветом испустил дух. И к юнге, после поединка залечивающего раны в холодной степи, направились старшие – звать на правление. Так, как от древних первых гонщиков-ладорингов повелось по «коноходу». Наивные, думали, что пацан дай-то небо до ближайшей деревеньки доведёт ладорь, а там сам сбежит от насмешек и непомерной ноши. А он провёл аж до ВольГарда, да по пути смог укоротить языки всем, кто посмеивался, а многих заставил себя зауважать. Вот в ВольГарде, как бросили парус, так и призадумались бывшие Кабаховы люди. Приглядывались, думали. Про Шуркана, брошенного Кабахом в Белом Печеве без помощи. Про то, что слишком ладен и статен да белокож новый брадир. Да про то, что просто так Сварга-Мать удачи не лишает и удачей не награждает. Подумали-подумали, да многие и решили, что пора, давно пора сменить паруса на этих ладорях! И стали брадой Сандра.
После чего Сандра признали брадиром.
Но признания команды - мало. За душой - ни земель, ни родов, ни признания других благих. Нужно искать род, в котором можно будет прикорневаться! Потому что владеть ладорью-старшицей без благой крови - кто ж тебе даст!? Отобьют! Отберут! Убьют ради такого! Благодари небо, что оказался хорош в гонке и в суде и к тебе прикипела твоя команда! Она - твоя защита теперь! А ты - её...
Старшица- это же произведение военного ладоринговского искусства! Это ж ценность! Это же мощнейшее оружие! На колесах...
Вот послушайте, как её Макс увидел:
Брадир подступил сбоку какой-то излишни хмурной и сразу кивнул на ладори:
- Что скажешь? Хороша?
Макс неторопливо пригладил подросшую щетину - неплохо было бы отрастить бороду, как у ладорингов! И от солнца с ветром закроет, и поможет скрыть лишние эмоции. Как минимум, вот эту идиотскую улыбку довольства и радости – уж точно.
- Хороша, - с удовольствием протянул Макс.
- Пошли, - позвал Сандр. – Покажу.
И повёл к большой ладори, по пути рассказывая:
- Ванга! Моя красавица! Самая быстроходная в Соля! Я взял её с боя. И она отдалась мне, как своему брадиру. Смотри! Колёса – настоящая резина из-под Сабуровки! И не одно-два, как у многих, а все! Как сто лет назад поставили – так и ходят. Сноса им нет! А гондолы – глянь! – слоённое дерево. Когда идёшь – так и играют под тобой, вот-вот запоют. На таких буграх прогибаются, ах! Я на своей красавице ходовал в таких местах, куда другие и не суются. Ванга моя играет, словно лук в дугу сгибается, а всё равно жива! Это ещё и потому, что становые жилы у неё из костей древних летучих тварей! Их первые брадиры собирали по степи, когда твари однажды сели и не смогли подняться в небо. Тут лучшие жилы! Самые длинные. Такое только на древних ладорях бывает.
Макс итак смотрел во все глаза. И замечал то, что и не гадал увидеть. Ладорь была произведение кустарного искусства. Собранная из остатков других техник. В ней угадывались углепластиковые детали, синтетические тросы, сложные металлические механизмы, а на колёсах стояли обрезанные и притёртые покрышки явно не автомобильного происхождения.
- На сёдла глянь! – продолжал брадир. - Такая красота не у каждого на ладори! На меха особо косуль выхаживали, одного выводка, лучшего руна. А вот, глянь! Рес-сора! – он значимо поднял палец вверх. – Древняя! С бегучих тварей снята! Смягчает ход, без падения скорости. А там, гляди, парус не абы-какой. На вольгардских станках плели двенадцать девственниц. В них вплетены нити луны и сияния всех звездомов! А основа непростая! Жила, вытянутая из бесов речного саря! С такими парусами – только удача.
Брадир лихо запрыгнул на выступающий нос центральный гондолы, сел и уверенно положил ладонь на огромную башку ящера. Макс сглотнул. Голова ящера издала сухой шелест, и вдруг стало ясно, что это никакая не поделка, а самая настоящая сушёная голова, прилаженная на нос – то ли удачу приманивать, то ли отгонять зло. Глянул на другие ладори – из них торчали спереди такие же. И всё бы ничего, но вот размеры этих голов намекали на то, что мир этот посетил когда-то змей горыныч о трёх головах.
Такими были только старшица. На младшиц уже не ставили такие высокотехнологические средства... Потому цена старшухи в глазах благих Соля была огромна. Без старшухи даже благость твоей крови уже не имеет значения. И у Сандра, чтобы отстоять своё право оставаться брадиром на этой ладори - "Ванге" - нужно доказать благую кровь.
Вариантов у него не особо много. Благие, находящиеся сейчас в Соля, не торопились признать Сандра своим, хотя на гонках первого же своего года на Ванге в ВольГарде он доказал, что удачлив и заслужил звание серебряного брадира и право голоса на совете. Правда, голоса ему так и не дали - кровью ещё не вышел! Но поступили по чести в ином - подарили отличные знаки высшего брадира на эти четыре года - переходящую серебряную брошь на чалму и серебряный крест на мачту ладори - чтобы издалека видели, кто идёт под парусом и поперёк не вставали! От того и ему польза и знак поддержки от Схода и Соля польза - чтобы не задрали молодца, пока растёт и матереет брадир...
А вот вопрос крови остался... И потому сход ВольГарда, благосклонно приняв юного брадира, решил дать ему шанс и "найти" себе предков. Способ простой и проверенный - если нет сейчас среди живых тех, кто готов тебя взять в свой род и признать сыном - ищи тех, кого уже нет.
Среди тех брадиров, кто двадцать лет назад ходил ещё по Соля, но с тех пор исчез, значилось людей немного... И один из них - Свар Рдяный. И Орд, знающий его (ходил под Сваром двадцать лет назад), - даже признал, что чем-то Сандр на него походит. То ли кожей, то ли рожей, то ли неохватными плечиками...
Удача окрыляет Сандра и он едет через земли Самры, чтобы пробиться в ЗаВолье, куда пятнадцать лет назад отбыл Свар Рдяный и уже не вернулся. Сандр надеялся найти следы Свара, или его могилу, чтобы доказать своё родство на следующем сходе в ВольГарде и получить в управление бесхозные земли Рдяных. А пока сход благосклонно позволяет Сандру поднять трёхцветные паруса этого рода... Ибо всё равно - больше наследников той линии не осталось...
И Ванга поднимает новые паруса и уходит в далёкий поход. Чтобы почти в самом его начале оказаться на краю гибели и выкупить жизни и чести своих ладорингов пленом чести своего брадира...
Белый туман застилал сознание. Дурной, липкий, тяжёлый, такой, что рвалось дыхание и казались неверными ноги, норовящие согнуться. Хотелось пасть на колени и зарычать. Внезапное понимание настигло – вот что забыл! Вот что не сделал! Что потерял! Такую возможность оплатить! И совести своей не сможешь теперь дать покоя. И судьбе – удачливости. Потому что хайд погиб. Погиб от предательского удара, а не богами дарёной хвори. Погиб, и никто не смог прикрыть его от беды. А тебя, молокосос, трус и дурнодушный поганец, не было в этот момент рядом с ним! С тем, чьей милостью год назад ты и твои пасынки, счётом тридцать душ, были защищены от гибельного смерча. Огромного вихря, от которого твои ладори уже не могли уйти. И ждало их - быть поднятыми в небеса, будто лёгкие соломки. А людей - быть скомканными и порванными озлившимся ветром. И выброшенными, размазанными о твердь. Тридцать душ! Чуждых для самритского саря. Но он взял их под свой щит. Сандр зажмурился. В глаза ударила памятная картинка. Как обернулся в последний раз на бегущую за ними чёрную громаду смерча в полнеба. И понял, что не уйти. Как заскрипев зубами от бессилия, приказал покинуть ладори и бежать – хорониться, - даже понимая, что негде. Голая степь, пограничный посёлок вдали, и ни одного оврага, ни одной ложбины, куда бы можно было втиснуться. Словно со стола слизнёт жертву чёрный смерч! Люди побежали, было, но он остался с «Вангой», намертво вцепившись в седловую лямку. И ладоринги остановились, обернулись. И уже медленно и степенно пошли назад. На свои ладори, к оставшемуся брадиру. И, когда вновь оседлали гондолы и, перекрывая ветер, запели гулко и больно – «А на дороге в помощь ноги, а в Пути – мечи и честь», он увидел. Белое сияние, бегущее с другой стороны горизонта. Сверкающие нити, словно паутины, оплетающие небо. И создающие преграду, которую не смог преодолеть смерч… Благодать Неба, данная Тар-Лецем чужакам, пришедшим без зова к границе его сарства.
Сандр стал пленником чести у самритского саря и служит ему на совесть - как и положено настоящему благому. Но мечтает всё-таки выбраться в ЗаВолье и доказать свою кровь. И стать настоящим Рдяным. И стать легендой. Сделать то, что никому не удавалось до него. И ещё... если может простолюдец стать благим, пастушонок - воином, а калека может пойти в поход штурманом и наставником, то... может быть ещё не всё потеряно для Соля? Может быть, будет ещё её земля благодатна? Может быть, ещё можно найти блаженного, который будет благосклонен к заблудшим и уставшим солянам и пропитает влагой своего марева её земли? Может быть, это возможно? И может быть для этого хватит жизни одного настоящего, честного и очень искреннего брадира? Сандр - проверит!
А вас зову в КАМЕННУЮ ВОДУ вслед за молодым дерзким брадиром - проверить, возможны ли ещё чудеса для обожжённого Древней Войной мира? Вы пройдёте дорогами Самры, загляните в ЗаВолье, увидите древних змей и людей, знающих всё о вас, и ничего о себе. Но главное - вы узнаете тайну родства юноши, способного своим искренним служением, растопить даже каменные сердца блаженных
Вперёд! В Каменную Воду. Не бойтесь идти по воде. Ведь здесь и не бывает берегов...