О подростковой беременности и ответственности

Выкладываю по следам дискуссии о подростковой беременности и ответственности парня перед девушкой. Так получилось, что эта тема занимает заметное место в моем романе "Жених и невеста".

Ссылка на дискуссию - https://author.today/post/175906#first_unread

Цитата 1

Евгения Алексеевна улыбнулась, когда перед ее мысленным взглядом появилась эта девочка. Немного скуластое лицо со смуглым румянцем, зеленые кошачьи глазищи, крепкая стройная фигура. Честная и упрямая. Она любила ее. Воистину луч света в царстве сына, где до ее прихода были только книги и Роберта Олден. Она поморщилась, вспомнив это имя. Угораздило же, прочел и влюбился. В несуществующий образ. Всерьез. В 12 лет. Одно время даже думала посоветоваться с каким-нибудь специалистом, это увлечение начало ее беспокоить. Все прекратилось с появлением Юли. Детская дружба, потом любовь. Уже четыре года. Для Евгении Алексеевны не было секретом, что дети давно уже близки. И, значит, они уже не дети. Что же, это закономерно - если два года не расстаешься с девочкой, которую любишь, и которая любит тебя - на третий ты взглянешь на нее по-взрослому, и взгляд будет взаимным. Случилось. Она была спокойна - сын никогда не поступит с девочкой подло. Тут впору как раз сказать спасибо американскому классику - раз и навсегда научил порядочности. Она как-то посмотрела медицинские книги, которые сын читал. С усмешкой обнаружила исчерканные карандашом страницы о профилактике беременности, листки с подсчетом циклов. После перевела взгляд на двухтомный фармацевтический справочник. Да. Несколько подчеркнутых названий таблеток. Внимательно прочитала. Если выбрал что-то вредное, придется вмешаться, девочке всего четырнадцать. Потом в одном из его тайников она обнаружила солидный запас, пожалуй, потратил почти всю копилку. Хорошее импортное средство, безвредное. И где только ухитрился достать? Что же, любишь кататься - береги свои саночки. Сын берег.

Цитата 2

Напившись, она приободрилась и села повыше, опершись спиной о подушку. Глаза заблестели веселее, даже фигурки розовых зайцев на пижаме словно стали ярче.
- Представляешь, она стала спрашивать, что, да как, да когда вообще все случилось у нас. Извиняется, что не вовремя, я, мол, болею и она все понимает - и дальше спрашивает.
- Юль, перестань. Она твоя мама. Ты бы на ее месте тоже волновалась.
- Да, но все равно. Ну а я хочу только, чтобы ушла и тебе дали войти. И ответила...
- Мне уже не по себе. Что сказала?
Глаза Юли блеснули, она постаралась сесть еще прямее.
- Все сказала. Мы вместе уже год. Мне хорошо и я с тобой счастлива. Ты меня очень бережешь, могу тетрадь с записями циклов показать, принимаю таблетки. Хорошие, импортные. Мы даже перерывы делаем, все по книжке. Даже диск показала.
Брови Рифа поползли вверх, лицо озадаченно вытянулось.
- Боже ж мой... Юлька, таблетки, боюсь, были перебором. Тебя же врач не смотрел ни разу, сами все делаем.
- Угу. Мама еще крепилась, но как до таблеток дошло... Ух и ах, да как можно, ты еще ребенок, я его... - Юлька усмехнулась, - погубил девочку, ирод. Даже забрать хотела сгоряча, словно этот диск единственный, ха-ха.
- Забрала?
- Щас, догнала и еще раз забрала, - Юлька улыбнулась, - я сказала, что нельзя прекращать принимать - сразу забеременею. Саш, она сидела, как девочка несмышленая, а я себя чувствовала взрослой и такой умной. Странно, да?  
- М-да... Что-то мне страшновато отсюда выходить, лучше у тебя тут под кроватью спрячусь, - Рифу действительно стало очень неуютно.

Таблетки он год назад выбрал, внимательно проштудировав фармацевтический справочник и пару каталогов. Простота, эффективнось и безвредность - вот, что требовалось. Юльке всего четырнадцать. Можно было, конечно, пользоваться "резиновым изделием номер такой-то", но... Стечение обстоятельств - аллергия. После нескольких довольно неприятных моментов они решили подобрать таблетки. Получилось. С этим помог некий врач "скорой", хороший знакомый семьи, несколько раз он приезжал снимать матери Рифа давление, научил делать уколы. Риф рискнул - и обратился к нему. С тех пор проблем не было. Они вели дневник циклов, все под контролем, запас таблеток заботливо пополнялся. Если был перебой со снабжением - они просто делали перерыв. Но как объяснить все это разгневанной маме Юльки? С отцом было проще, как ни странно. Возможно потому, что он просто стеснялся спрашивать о подробностях. Подобных трудностей мама Юли явно не испытывала.

Она взяла бутылку и сделала несколько глотков "Боржоми".
- Короче, страх и ужас, жизнь разрушена, как я могла, ты развратник несчастный. Пить будешь? На.
- Пожалуй, пора выпить, и у меня пересохло.
- Оставь немножко. Ну вот, когда все стало совсем плохо, я решила, что хватит. Достала! Рыдает надо мной, словно я Катерина дурная какая-нибудь или Лариска-Бесприданница, а ты - козел Паратов, обесчестил и опозорил, щас Карандышев с пистолем придет.**

** Юлька достаточно своеобразно относилась к героиням пьес Островского - без особого сочувствия.

Риф поперхнулся "Боржоми" и обрызгал зажмурившуюся Юльку, они рассмеялись. Она вытерла лицо краем одеяла и продолжила рассказ.
- Я сказала, что надо мной не нужно причитать, и жалеть - тоже не нужно. Я сама этого захотела и счастлива с тобой. Ты сделал мне предложение и когда придет время - мы поженимся.

Цитата 3

Родион так никогда с ней не разговаривал. Она всего лишь уже перед сном снова высказала опасения за здоровье дочери. Так рано начала, и таблетки эти... Надо ее врачу показать, хоть убедиться, что это ей не навредило никак. Девочке еще рожать, вообще-то. И Родион не выдержал.

- Нина, хорош! Хватит уже этих плясок вокруг ее... тьфу, чуть не выразился. Чтобы отец так о родной дочери...  Довела до греха! Что ты хочешь? Сейчас - что?
- Родя, ну мы же родители, нельзя же просто так это оставить... - Нина Николаевна даже растерялась от такого тона.
Родион засопел и в сердцах откинул одеяло, сел на кровать.
- А что ты от меня хочешь, от Юльки, да и от Сашки заодно? Что? Зашить ей все обратно?
- Родион! Это твоя дочь, вообще-то!
- Вот именно, что дочь. И ты, как мать, пойми уже - этот корабль уплыл. Год назад. Все.
- И что делать?
- А что, собственно, случилось? Риф - что? Ее опозорил? Ославил? Бросил беременной? Да, не стоило им этого делать, щенки еще оба. Согласен. Поймай я их тогда за этим делом - так бы всыпал, месяц бы сесть не могли. Оба. Но остальное... Год уже прошел, толку им прописывать. Знаешь, не вижу трагедии. В упор. Парень ее любит, пылинки сдувает. Юлька... Сама видела, что сегодня случилось.
Нина Николаевна хмыкнула.
- Да она нами манипулирует вовсю! Теперь ее не трожь, Сашеньку не трожь, я же болею. Из-за вас! Соплячка... И этот... Наверняка год назад к ней пристал, а она и уступила, дурочка влюбленная.
Родион Васильевич вдруг рассмеялся. Супруга недоуменно посмотрела на него и невольно тоже улыбнулась. Юлькины "манипуляции" действительно сейчас показались ей забавными. Конечно, эта хитрюга не упустит шанс воспользоваться ситуацией. А кто бы упустил на ее месте?
- Эта соплячка прекрасно знает, чего хочет, Нин, - муж успокаивающе дотронулся до ее плеча, - и воюет за это, как умеет. Будем в ответ тоже воевать? С детьми? А насчет "пристал и уступила"... Он мне так и сказал - я, дескать, захотел, Юлю не вините.
- Ну вот, так и знала! Ишь, зачесалось ему... Конечно, такая девочка, загляденье. Хоть признался.
Муж насмешливо посмотрел на нее.
- А Юлька сказала - не ври, это я захотела и предложила, - Родион усмехнулся, увидев лицо супруги, - ну и у кого зачесалось? Будем выяснять, может, очную ставку им устроим, кто кого уложил? А я вот что вижу без всяких очных - горой они друг за друга. Год живут - и это их только привязало еще больше. Это не игра, наелся сладкого и бросил. Риф ведет себя с Юлей очень порядочно, бережет, все берет на себя. Ты бы видела, как они себя вели со мной днем, тебя еще не было. Сашка говорит - дочь при нем, помалкивает. Ты ее знаешь, чтобы она так себя вела, это... Это дорогого стоит. Плохо?

Она вздохнула, не найдясь с ответом. В самом деле... С чем тут бороться, с чем воевать? С кем? За что? За счастье дочери? Так вот оно, это счастье - вышло из ее комнаты, не побоялось подойти и попросить принести девочке новую бутылку "Боржоми" с лимоном. И не будить, она заснула. А взгляд? Твердый, спокойный, в глаза. Хоть бы отвел для приличия. А она еще ждала, готовилась высказать ему все, что думает о его поступке с дочерью. Просьба о питье и лимоне сбила громкие слова с обвинениями влет. Потом, наглец, не забыл попросить напомнить, чтобы завтра читала конспекты по литературе, Юля, дескать, знает. Послезавтра сочинение. И ушел. Наглец? Или любящий заботливый парень? Другой бы шмыгнул к выходу еще три часа назад и был бы рад, что с лестницы не спустили и не заявили. Ох, как все непросто... И надо завтра поговорить с Женей, его матерью. Интересно, она знает? Похоже, пора им знакомиться поближе.

Цитата 4

Юля насторожилась.
- Это что же?
- Врач. Гинеколог.
- Чего?!
Она резко отстранилась, глаза сверкнули.
- Не пойду!
Риф вздохнул. Ну, конечно.
- Юлькин, нужно. Не воюй, а послушай.
Первый порыв уже прошел, Юля буркнула.
- Не пойду. Слушаю.
- Во-первых, и в самом деле нужно - мы год самодеятельностью занимаемся. А ты, по сути, девочка, ты еще растешь вообще-то. Это гормоны, если кто забыл.
- Но я хорошо себя чувствую, все у меня по книжке, как в аптеке. Циклы ведем, считаем, перерывы делаем. Мы сами как врачи, все знаем. Я маме пытаюсь объяснять, мне пятнадцать, ей пятьдесят четыре - и она сидит передо мной, как... Ничего не понимает, короче.
- Все равно. Ей неспокойно, и она права. Моя мама неспокойна. И - я сам неспокоен, чтоб ты знала. Пока мы партизанили, не заикался об этом, теперь же - раз мамы вопрос поднимут, а они стопудово поднимут - и я говорю. Тебе надо показаться.
- Ну как я пойду? В жизни не была у такого врача. Куда идти - в консультацию? И что ему сказать? Здрасте, я Юля Анисимова, год живу с парнем, таблетки принимаю, посмотрите меня? Да он милицию вызовет!
- Схрена? И вообще - ты что, поехала? Это будет хороший, добрый, и, главное, молчаливый врач, ты уж не сомневайся. Пойдешь с мамой, думаю, и моя там будет.
- И ты. Без тебя не пойду!
Риф покачал головой.
- Нет, меня туда и близко не подпустят. Не бойся, не съест. А что парень, живешь - дело житейское, в общем. Они там и не такое видят. Аборты, болячки, всякое, короче.
- Б-рр... И там такие будут?
- Возможно. А тебе что до них?
- Как что? Будут пялиться и думать - о, еще одна на аборт или болячку лечить.
- Тебе что до их мыслей? У тебя все хорошо, врач будет знать, что надо просто посмотреть, убедиться, что все в порядке. Ты улыбаешься, две мамы с тобой. Поверь, он будет рад такому случаю.
- После абортов и болячек?
- Ага.
- Ну Сашка...
- Что?
- Стыдно. Лежать там перед ним, как корова... Фу.
- А ты знаешь, что моя мама ходит к гинекологу раз в полгода где-то?
Юлька вытаращила глаза.
- Врешь!
- Сама спроси.
- А-а... Зачем?
- Oна что, мне отчитывается? Но точно - ходит. Думаю, к своему врачу тебя и сводит.
- Ничего себе...
Юлька вдруг вскочила и оседлала Рифа, сев на колени, лицом к лицу, глаза в глаза. Он обнял ее за спину и прижал к себе. Она прошептала, обдав ухо горячим дыханием.
- Колись - мама тебе велела со мной поговорить об этом? Ну!
- Да.
- Почему?
- Она уверена, что твоя об этом заговорит. Ты бы заартачилась, потому лучше нам самим это заранее решить. Мама права? Мы решили? Юль, она очень тебя любит.
Тихий голос в ответ, Юля положила подбородок на его плечо, прижалась щекой.
- Знаю, Саш. И я ее очень люблю. Иногда даже не знаю, кого люблю больше, ее или свою. Нехорошо так говорить, конечно...
- Все хорошо, перестань. А твой папа теперь мне в чем-то - отец, заметила? Мой точно не против.
- Ага. И это просто здорово, - она шмыгнула носом и улыбнулась, - я пойду к врачу. Сама уже хочу узнать, как там все. Мне еще детей тебе рожать.
- Вот и умничка.

Цитата 5

В городе было три аппарата ультразвука и один из них находился здесь, в кабинете Леонида Юрьевича. И вот это было действительно интересно, Юля с любопытством смотрела, как он подкатил к креслу красивого вида обтекаемый аппарат, похожий на телевизор с необычным овальным экраном. Множество кнопок, переключателей, какая-то тонкая прорезь посередине панели, под ней увидела надпись "print".  Врач сел сбоку на высокий вращающийся стул, взял какое-то приспособление, окинул взглядом ее живот. Мама тихо пристроилась рядышком, настороженно глядя то на экран, то на дочь. Нажатие кнопки - аппарат негромко загудел, экран озарился мягким серым светом, на нем появилась разметка. Юля вывернула шею, чтобы все видеть, Леонид Юрьевич усмехнулся и немного повернул экран.

- Ну, заглянем? Не боишься?
Юлька мотнула головой.
- Не боюсь, даже интересно.
Увидела, как мама закатила глаза, но ничего не сказала. Первые страх со смущением быстро прошли, осмотр с зеркалами оказался вовсе не так страшен. Тем более, что они с Рифом все заранее рассмотрели и прочитали в книге. Рассматривание кончилось трепкой - Сашка предложил порепетировать, Юля в ответ его немножко поколотила. А ультразвук - это и правда интересно. Мама же пусть потерпит, в конце концов, не ее смотрят. Леонид Юрьевич тем временем решил объяснить.
- В живот тебе заглянем, Юля. Это вроде рентгена, но принцип другой. Ультразвук. В школе проходите, знаешь, что это?
- Знаю, я книжки читаю медицинские.
- Ого! Коллега? Тогда приступим. Не бойся, это не больно. В моей руке - сенсор, он просто посылает волны ультразвука, ты ничего не почувствуешь.

Он нанес на плоскую поверхность прозрачный гель из большого синего тюбика и приложил сенсор внизу живота слева, Юлька не удержалась и хихикнула - щекотно. И тут же замерла - на экране появились сначала размытые, а потом четкие контуры, что-то шевелится. Ой, мамочки... Это что? Она попыталась вспомнить виденные картинки и сопоставить их с экраном. Получалось плохо.

- Это, Юля, то, что у тебя внутри, - врач вгляделся пристальнее, - и то, что я вижу, абсолютно здорово и в порядке. Так, идем дальше.

Он быстрым движением переключил что-то на панели, передвинул сенсор ближе к центру живота, слегка надавил. Контуры сменили очертания, на экране появилась другая разметка, забегала белая точка. Круг, другой, замерла, еще одно движение, щелчок - точка переместилась поперек экрана, за ней осталась пунктирная линия. Юлька завороженно смотрела. Это линейка - вот цифры в сантиметрах. Что он ей там измеряет? Спросить? Неудобно, мама тут. Так, цифры, а она математик и с геометрией дружит. Большая линия поперек - это бедра, то есть, таз. Сколько, сколько? Хм... Снаружи она побольше, конечно. Точка спустилась вниз, подвигалась там, словно что-то нащупывает, застыла. Здесь у нее что? Темное, вытянутое... Вверх, пунктир, стоп. Юлька покраснела, поняв. Это столько сантиметров? Мда... Всего-то? Рифу расскажет - смеху будет, а на маму сейчас лучше не смотреть. Сразу за "этим" - еще одно пятно, побольше, округлое. Юлька невольно улыбнулась, уже без труда сообразив - здесь будет их с Рифом ребенок. А потом и еще один. Там все хорошо? Она посмотрела на врача, чтобы угадать по выражению лица. Он перехватил ее взгляд, понял и улыбнулся в ответ, коротко кивнул. Да, все в порядке. Такое маленькое, и как ребенок там поместится? Как, как... Все, что нужно, гм... Отлично растягивается, короче. Еще несколько измерений. Она старалась запоминать цифры, потом в книге посмотрит. Или врач же напишет заключение? Все. Даже жаль, она еще смотреть настроилась. Словно прочитав ее мысли, Леонид Юрьевич вдруг предложил.

- Хочешь фото на память?
- Хочу!
- Сделаем.
Врач щелкнул пальцами, снова приложил сенсор, нажал еще одну кнопку - из той самой прорези "print" с очень знакомым звуком выполз небольшой листок.
- Вот, держи. Жениху покажешь.
От Юли не укрылось, как мама слегка поморщилась при этих словах.
- Спасибо вам, - она внимательно рассмотрела снимок, улыбнулась.
В фильмах обычно такие дают беременным, а рядом сидит счастливый муж. Так обязательно будет. А сейчас...

Она протянула снимок матери, та осторожно взяла небольшой квадратный листок тонкой бумаги, поднесла к глазам. Все время визита к врачу лицо Нины Николаевны было напряженным, настороженным. На нем так и читалось - дожили, дочку-школьницу к гинекологу веду, позор. То, что дочь встречается с хорошим порядочным парнем, что они хотят пожениться, что Юля счастлива, здорова и не беременна, в конце концов - настроение никак не улучшало. Теперь же, когда дочь протянула ей фотографию... Лицо Нины Николаевны вдруг разгладилось, она посмотрела на Юлю - и улыбнулась. Леонид Юрьевич незаметно усмехнулся - хорошо он придумал с фотографией, пусть мама успокоится. И Юля умница, все поняла правильно. В его деле надо уметь быть дипломатом. Мать Сашки тоже хотела пойти, но он отговорил. Это - между Юлей и ее мамой, никто не может присутствовать или вмешиваться. Вопрос о том, чтобы кавалер пришел, он даже не рассматривал - нечего ему тут делать. А снимок девочка заберет потом, не извольте сомневаться. Сразу видно, характерец со стержнем, знает, чего хочет. Придет время - она получит и Сашу в мужья, хорошая пара.

Врач выключил прибор и откатил его обратно в угол, повернулся к ним.
- Можно вставать и одеваться. Сама справишься или помочь?
- Я сама. Ну мам, правда.
Он отошел к окну, дав время привести себя в порядок. Сегодня Юлька надела удобную широкую юбку, чтобы не прыгать тут, натягивая джинсы. Раз - и готово. Мама придирчиво осмотрела ее и позвала.
- Леонид Юрьевич, мы все.

Они втроем сели возле стола, врач посмотрел на них. Когда ему позвонила Евгения Алексеевна и попросила принять девочку, подругу сына, он решил - ну вот, и этот теперь. Аборт? Малолетки, вообразившие себя взрослыми. Сколько ему, пятнадцать, шестнадцать? Одноклассница? И уже - аборт? Еще не выслушав, он захотел отказаться. Лезть кюреткой в только начавшее жить тело... Он не хочет. Пусть рожает. Он приготовился все это высказать, даже приоткрыл было рот. И - осторожно закрыл. Вслушался. Переспросил. Да-а... Удивила Женя, удивила. И сын ее с подружкой, как ее, Юля? Удивили. Уже год живут, парень ее ведет сам, по книгам. И судя по рассказу матери - вполне успешно. Ишь ты, тетрадь у них, таблицы. Серьезно. Такого он еще не встречал. И надо девочку всего лишь осмотреть, убедиться, что нет последствий. А что она принимает? Так, ясно. Неплохое средство. Что, сам достает? Ну, молодец, ничего не скажешь, бережет. Он улыбнулся и поддернул рукава халата, положил руки на стол, сцепил пальцы.

- Буду краток, ибо говорить особо не о чем. Юля в полном порядке, оба осмотра это однозначно подтверждают. Согласен, что таблетки... - он помолчал мгновение, - таблетки в таком возрасте несколько рановато, но... Они вполне подошли и последствий не нахожу, никаких. Ни анатомических, внутренних, ни внешних. Девочка прекрасно развита для своих лет, никаких отклонений. Можно, конечно, сделать анализ крови, гормональный профиль, для очистки совести. Хотите? Откровенно - не вижу надобности.
Нина Николаевна посмотрела на дочь, та покачала головой. Не хочет. Ну что с ней делать... И если врач говорит, что все хорошо. Она вздохнула.
- Раз вы говорите, что все в порядке, пожалуй, обойдемся без анализа. Но, наверное, такие осмотры нужно делать раз в какое-то время? Все-таки девочка еще, растет...
Он кивнул.
- Да. И не надо кривиться, барышня, - его голос стал строже, - Юля, Нина Николаевна, позвольте пару откровенных слов. Я был рад услышать, что не просят об аборте или что-то по-тихому залечить. Я рад, просто по-человечески рад, что у нас тут просто влюбленная парочка, что у нас тут - жених и невеста. Да, рано начали, это не приветствуется, я такое, разумеется, не поддерживаю. Но что случилось - то уж случилось, и хочу верить, что - не просто так, сдуру. Вот и будьте счастливы, но, - он поднял вверх палец, - добро пожаловать в клуб взрослых женщин, Юля, раз играешь во взрослые игры. Это значит - за собой нужно следить, и приходить на те же осмотры. Не часто, раз в год. Но - нужно. Нина Николаевна, надеюсь на вас, как на маму. Ну и, конечно...  
Он взял со стола толстую общую тетрадь, раскрыл, перелистнул несколько страниц. Покачал головой.
- Я еще не видел, чтобы кто-то так следил за своей девушкой. Я проверил - год, ни единого пропуска. Нина Николаевна, за вашей дочерью лучше бы никакая женская консультация не следила. Говорю, как врач. Серьезный парень. Он не собирается дальше по медицинской линии? Неплохие задатки.
- Гинеколога? - Юлька брякнула и прикусила язык.
- Юля! - Нина Николаевна дернула ее за руку, - простите, Леонид Юрьевич. Вот, с ней о серьезных вещах, а она...
Врач успокаивающе поднял руки, глаза его при этом смеялись. Ну, девчонка...
- Ну, совсем необязательно, я имел в виду образ мыслей и действий - вполне клинический подход. Ну-с, мама, барышня...
Он мельком посмотрел на стенные часы, протянул Нине Николаевне листок.
- Здесь мои телефоны, рабочий и домашний. Свободно звоните по любым вопросам. Юля...
Леонид Юрьевич заметил, что она попыталась заглянуть и запомнить номера.
- Ты, конечно, можешь напрямую ко мне обращаться, но лучше это делать все же через маму, хорошо? Ты все еще - подросток, и она за тебя отвечает даже и по закону. Не подводи ее и меня, а также и Сашу с Евгенией Алексеевной. Договорились? Сразу предупреждаю - твой звонок приму, поговорим - и сообщу матери. Имей это в виду. Самодеятельности не будет. Раз теперь все стороны в курсе - не вижу никаких причин к секретности.
Юлька потупилась и кивнула.
- Я поняла, простите.

Она досадовала на себя - ляпнула про гинеколога, с номером теперь. Вечно что-то сморозит не то. А все потому, что Рифа не пустили. Холодноватого, рассудительного Рифа, который держит ее в руках и не дает делать глупости. Ну и ладно, что такого она сделала? Вот, доктор улыбается и мама успокоилась, встала.