Храм и Коалиция магов. Часть 1. Религия. Калейдоскоп вселенных 10

Религия Солнечного Отца была сравнительно молода, но за какие-то два с половиной века прочно укоренилась в стране. Первые ростки её появились в период трёхлетней засухи, когда Аргедан пережил череду природных бедствий и неурожай, убавивший население королевства на добрую четверть. За первый год в южных горах друг за другом изверглось пять считавшихся остывшими вулканов, за второй море забрало две версты береговой линии от устья Вайды до пролива Кондора, а на исходе третьего небывалое землетрясение прошлось по гоблинским и Туманным горам на севере.

Словно грибы после дождя, в то время повсюду стали появляться пророки и проповедники, слажено твердившие о «пробуждении спящего бога». Сначала они пересказывали почти забытую историю о сотворении мира: как, завершив созидание, бог наделил людей частью своей силы и повелел им хранить наследие своё, после чего обернулся змеем о тысяче зубов, прогрыз в теле Первой горы путаные тёмные тропы, запечатал входы, и, добравшись до корня земли, уснул.

Культ Грызущего выродился в легенду столетия назад; жрецов не стало, и от капищ сохранились только вросшие в землю развалины. Самого же подземного бога поминали в обыденной речи бранным словечком «жор» — никакого трепета перед его именем не испытывая. Люди не нуждались в божественном чуде и не боялись божественной кары — и чудеса, и наказания давно прибрали к рукам маги. Но многочисленным бедам, в одночасье накрывшим страну в те годы, не получалось найти объяснения. Поэтому, когда на каждом углу пророки, трясущиеся в экзальтации, заговорили о пробуждении и ярости забытого бога, им начали верить.

Страдая от лишений и голода, люди признали гнев природы, гнев Грызущего. Им не хватало только двух ответов — что разъярило Творца и чем заслужить Его милость. Но как только проповедники дали слушающим эти ответы, Тэм’Арг IV объявил травлю на всех, разносящих «вредоносное семя лживой веры». Россказни нахального отребья бросили тень на чародеев и на самого короля, за последнее десятилетие сплотившего магов Аргедана вокруг себя, заложившего идейный камень в основание будущей Коалиции и гранитный — в фундамент Вимроуда.

Но слово уже вылетело, и его было ни поймать, ни остановить. Тайно, в малом кругу, шёпотом на ухо передавались опасные речи о том, что чародеи отвергли завещанные богом венец Мудреца и щит Хранителя, что взялись перестраивать мироздание под себя, и что вскоре схватятся за меч, ибо мира, очерченного границами, никогда не бывает достаточно.

«Дела и помыслы людей нарушили крепкий сон Грызущего. Теперь он взимает плату и даёт урок. Земля останется суха, пока ярость его не утихнет. Не змеем подземным, но Солнцем узрим его над нами, ибо воззнёсся Он — суть Гнев и Пламень».

Народ на первых порах разделился. Одни просили дождя у магов, а другие зареклись иметь дело с отступниками, уповая на божественную милость. Когда маги отказались призывать ливни, объяснив, что это может вызвать ещё большие стихийные беды, а толку даст мало, «просители» примкнули к «противникам». По стране начали вспыхивать бунты, направленные, впрочем, не столько против чародеев, сколько против тех, у кого была еда и чья жизнь с приходом засухи пока ещё не слишком изменилась. В столице устроили поджог на стройке будущего университета магии. А может, огонь занялся сам по недосмотру работников — в такую жару хватило бы и одной искры. Так или иначе, возведённые на то время леса выгорели дотла, и, кто желал, усмотрел в произошедшем знак свыше, тем более, что дым над пожарищем ещё не развеялся, как хляби небесные вдруг разверзлись и на землю обрушился долгожданный ливень. Засуха кончилась.

Лило неделю с небольшими перерывами. Зелень пошла в рост повсеместно. Никто не мешал травам, ни хлебным, ни сорным. Когда непогода утихла и крестьяне двинули на пашни, явилось третье знамение — поля вдоль Тайры от Юрра до Турвона и выше сплошь поросли алым клевером... Так будущий Храм обрёл свой символ, а последователей новой религии стали звать клеверитами.

После этой череды потрясений, религиозная лихорадка странным образом поутихла: проповедники стали высказываться осторожнее и мягче, правительство придержало травлю, а крестьянам вообще стало не до бунтов — их ждала страда. 

Тихо и незаметно за следующие десять лет клевериты обзавелись скромными молитвенными домами там да сям, кое-какие книги появились в миру, на разный лад, словами и гравюрами повествующие о трёх чудесах Пробудившегося бога. Никто не удивлялся уже изображению четырёхлистного клевера, встречавшемуся где угодно от северного порта Фуэллы до горного Кройнерина. Всё чаще вместо Грызущего или Пробудившегося бога, стало звучать имя Солнечный Отец. Со временем их начали разделять, как две ипостаси одного и того же, а после и вовсе противопоставили друг другу. Солнечный воплощал в себе справедливость и прощение для кающихся, а жор был тёмным ужасом — уделом проклятых и отверженных Отцом.

Когда Тэм’Арг IV открыто стал готовить королевство к войне, по стране двинулся ропот — подтвердились звучавшие раньше предостережения о том, что рано или поздно маги возьмутся за оружие. Народ, только ставший забывать голод, только нарастивший бока, взвыл, не желая новых лишений, но дальше воя дело не зашло. Посмотрев, как мирно и тихо перешли под крыло самопровозглашенного Арга Первого княжества Озёрной Долины, как оживилась торговля, не стеснённая больше пошлинами и границами, люди приободрились. И хотя последующие завоевания дались труднее, но, в целом, пятилетняя кампания пронеслась стремительно и победоносно. Перед молодой империей открылся  долгий и широкий путь.

Клевериты, начавшие было, пользуясь послевоенной разрухой и напряжением, вешать всех собак на магов, вскоре снова умолкли. На севере подняла голову иная угроза. Странный живой лес пустил корни на краю равнины у побережья Свинцового моря; он рос и ширился, захватывая всё новые территории и постепенно вытесняя вглубь материка осевших там переселенцев из покорённых государств Малого Аргедана. Когда его попытались проредить вырубками, из леса начали выходить на охоту невиданные твари, отпор которым смогли дать только маги.

Положение как раз основанной тогда Коалиции стало как никогда крепко, но в то же время, пока всё внимание императора и магистров сосредоточилось на внешней угрозе, клевериты усердно продвигали учение Солнечного Отца, пядь за пядью вытёсывая в монолите государства нишу для религии.

Правление Арга Первого Завоевателя запомнилось тремя эпохальными свершениями: объединением вольных магов, основанием империи и, как казалось в то время, успешным завершением Первой Лесной войны.

Арг II хотя и унаследовал корону отца, но ни характера, ни хватки родителя ему не досталось. При нём церковь клеверитов пустила корни в столице и, прибегнув к неведомым ухищрениям, заполучила «для умножения хозяйства и устроительства порядка» крупные земельные наделы, приписанные к Королевским Приютам*, из которых впоследствии образовались первые монастыри.

Магистры Коалиции предостерегали его величество от таких легкомысленных решений, но он не был дальновидным правителем. К несчастью, он не был даже достаточно умён для занимаемого им положения. Благодаря его указам, большинство из которых было подписано не глядя и «только чтобы отвязались», клевериты обрели реальный вес в правительстве и силу, основанную на богатстве — ведь вместе с Приютами они завладели едва ли не одной пятой пахотных земель Аргедана.

В эти годы был написан Завет, учение о Солнечном Отце получило статус государственной религии, а сектантские молельные дома переименовали в церкви и отстроили уже с совершенно иным размахом, подобающе новому статусу. 

Чем большим влиянием обзаводился Храм, тем резче становились постулаты учения клеверитов. Заткнуть рты пастырям вышло бы только путём обезглавливания, но стараниями Арга II такие методы в отношении храмовников перешли за черту мыслимого. Абсолютная власть, доставшаяся ему по праву наследования, стала страшным орудием, и никто не мог предсказать, куда оно ударит в следующее мгновение. 

Под конец правления Арга II лорды империи учредили Советную Палату, впоследствии Палату Лордов, которая не то чтобы ограничила свободу действий императора, но отчасти стала влиять на его решения.

При третьем Арге страна пережила расцвет культуры и образования. Открылись школы для людей средних сословий, библиотеки Ййена и Каралона пополнились копиями редких книг, столица Озёрного края обзавелась знаменитым садом алебастровых скульптур, а в Турвоне возвели собор Белого Солнца, вокруг которого позже вырос город-гимназиум, где послушники «ради познания сущего, как завещал Отец» стали вникать в основы магических искусств. Кроме этого Храм делал упор на развитие естественных наук и медицины. Коалиция же, в силу необходимости противостоять Лесным, которых никак не получалось извести под корень, всё больше перерождалась в военизированную структуру, по праву и по факту став главной ударной силой империи.

Под влиянием двух противоборствующих идеологий в стране росли недоверие и страх как перед магами, так и перед храмовниками. Связываться ни с теми, ни с другими не хотелось хотя бы по той причине, что, один раз приняв сторону, человек на всю жизнь обзаводился могущественным врагом, а на покровительство сильных мира сего у простолюдина надежды всегда было мало, поэтому народ предпочитал держаться «в серых».

Приток одарённых детей в стены Вимроуда сократился настолько, что маги стали вынуждены действовать. На исходе своего правления Арг III принял выдвинутый Коалицией закон о принудительном обучении. С этих пор каждый подросток с неординарным запасом лады и способностями к магии обязан был явиться на порог университета по достижении одиннадцати лет. Кто предписанием пренебрегал, пожизненно лишался права использовать свои силы.

Пока указ ещё не был обнародован, по городам и весям двинулись специальные отряды, которые провели перепись населения империи, попутно отметив всех настоящих и будущих кандидатов на обучение. Год спустя состоялся и первый призыв. Тех, кто не явился, наказали пенёй и предупреждением. Кого потом ловили на домашнем колдовстве — пороли и лишали имущества; позже начали наказывать целыми деревнями — за укрывательство. Скамьи Вимроуда стали стремительно заполняться, но в то же время, выпоротые и обездоленные потянулись под крыло Храма — в монастыри, а оттуда и в столицу в ряды ордена Сияющих. Коалиция быстро осознала свой промах и ослабила тиски, тем более что приток студентов и без того установился неплохой.

Вскоре притягательность служения Храму стала таять, как лёд на солнце — быт послушника ограничивали строгие, а зачастую и жестокие правила. Тогда уже за кнут взялись  клевериты, начав проводить собственные облавы. Пользуясь законом Коалиции, лишавшим неучёных — «диких» — магов государственной защиты, храмовники учредили отряды карателей-вербовщиков, которые разыскивали самоучек и предлагали им выбор: с нами во славу Отца или без нас в пасть к Грызущему. Позже выбор стали давать не всем, а только мужчинами и только обладающим большим объёмом лады. Остальные просто отправлялись через очистительное пламя в объятия творца.

Фанатизм в рядах храмовников становился всё гуще и беспросветнее. Храм превращался в пугало, что было на руку магам — недостатка ни в адептах, ни в источниках Коалиция больше не испытывала, более того, за обучение стали взимать плату, чтобы хоть как-то проредить наплыв желающих и отсечь неграмотных. Страну стало потряхивать короткими вспышками бунтов, пока Арг V не приструнил Храм, запретив рейды-зачистки. Теперь каратели могли применять силу, только если их вызывали по делу о «совершении дикого колдовства во вред». Без доноса спускать собак с цепи больше не дозволялось.

К этому времени на севере снова сгустились тучи и грянула Вторая Лесная. Пришлась она как раз на третий год правления Арга VI. Коалиция понесла большие потери, и условия поступления в Вимроудский университет в послевоенные годы снова были предельно упрощены. Но, как это зачастую и бывает, история пошла на повторный виток. Минуло полвека со времени Второй войны, и взнос на обучение опять вырос, до самородков-нищебродов никому не стало дела, а крестьяне, ещё помня о тех временах, когда за неучёного отдувались всем селом, своих тихих самоучек недолюбливали и опасались, всегда готовые отправить весточку храмовникам.

Так обстояли дела на сегодняшний день. Храм и Коалиция — два кита, вынужденные уживаться в одном море — кружили друг перед другом, стараясь не слишком расплёскивать воду и не подставлять спину противнику.

За четверть века до коронации Арга VII клевериты обрели нового главу. Краар происходил из семьи монастырских крестьян, возделывавших земли Межиречного Борга на Гатре ещё с тех времен, когда он был Королевским Приютом. Будущий понтифик воспитывался в вере и, как большинство молодых людей, выросших при монастыре, видел своё будущее неразрывно связанным с Храмом. В орден Сияющих его не приняли, потому что Краар не обладал необходимыми качествами, но со временем он проявил себя, как умный, преданный учению Отца, владеющий словом и силой убеждения человек. Беспримерная целеустремлённость привела его на самый верх, где проявились и иные стороны его характера, видимые только вблизи — сподвижникам и врагам.

При Крааре стало развиваться инженерное дело, Храм направил средства и умы в русло технических наук. В противовес бытовой магии и, главное, военной силе, в которой Сияющие никогда не смогли бы опередить Коалицию, клевериты дали империи механизмы и чёрный зернистый порох.