Рождения и проводы

Ах, дорогой дневник, вчера оказался крайне насыщенный день, не смотри, что воскресенье. 

Во-первых, я ездил по городу на машине. Довольно опасно, учитывая хорошую погоду и осеннее великолепие —  все наслаждаются безветренной золотой осенью и не следят за собой и светофорами. Все фоткают листочки! Осень! Красиво! Подумаешь, иду на красный свет. 

Конечно, чуваки, сегодня прекрасный солнечный день, чтобы умереть.

Во-вторых, у двоюродных братьев день рождения и меня позвали на тусовку в антикафе. В антикафе, представляете?! Когда вы последний раз были в антикафе, в каком-нибудь 2010-м?

Короче, я пришёл, и там все безусловно прекрасные люди, цельные и неповторимые личности. Многие работают в скорой, а такие, знаете, вообще должны считаться каждый за троих человек. Но выглядит всё как классическая задрот-пати, вот прям хрестоматийная! Полное впечатление, что из 12 человек в комнате минимум четверо девственников и они особенно громко прихлюпывают чаем. 

Я пытался понять, отчего такое впечатление. Потом понял — это какая-то фрагментарная эрудиция участников. Ну то есть когда один человек хорошо разбирается в лечении судорог у кошек, а второй — в схемотехнике разъемов мобильных устройств. И вот они всё это стараются как можно подробнее рассказать, но говорят как будто сами с собой. 

И в-третьих, провожал подругу в Вильнюс навсегда (в пределах разумного), она уехала туда учиться, работать и жить. Потому что хватит с неё вот этого всего. 

А она очень тщательная и внимательная к нуждам других. Самая. И вот мы едем с ней и котулями на автовокзал, а она беспокоится, что выезжая из съемной квартиры, не успела навести там марафет.

— Я переживаю, что перед выездом оставила бардак и даже не помыла пол!
— А кому ты сдала квартиру, напомни? 40-летнему одинокому мужику?
— Ну да...
— Пф! Тогда в твоей квартире, считай, просто кристальная чистота!

Но тревога её всё же не отпускает.

— Ты знаешь, всё, что меня сейчас беспокоит, это — а)...
— Ты уверена, что тебе хватит алфавита?
— Глеб, ну совесть есть у тебя, а!

А потом мы с парой друзей стояли на выезде с площадки автовокзала и ждали, пока можно будет помахать ей в окно автобуса на прощанье. 

На саму площадку нас не пустили. Потому что нельзя. Никаких провожающих, только пассажиры. По периметру автовокзала — железный забор с колючкой по верху. КПП на выезд с будкой охраны, шлагбаумами и подсвеченный прожекторами, выглядит как проходная следственного изолятора.

— Мда. Характерный вид, отчасти от этого всего она и уезжает, — одна из провожающих оглядывает решетки и смотрит на часы в телефоне.
— Сколько там, Вик?
— Восемь минут до этапа.