Т`воз со гуд ту би янг зэм...

   Кто читал "Шпрота" (59-е место на местном конкурсе) - это повзрослевшая Настя:

  Тем временем моя Незнакомка заметно повеселела. Несколько минут она молча смотрела в темноту за летней верандой бара, где в свете тусклого фонаря кружились мотыльки, а потом задумчиво сказала:

          По вечерам над ресторанами
         Горячий воздух дик и глух,
         И правит окриками пьяными
         Весенний и тлетворный дух

             Ну вот, начинается... Сначала "нельзя ли чего покрепче", а потом… Хм... Становится интересно... Я не помню, как там у Блока дальше, помню только конец, поэтому в тон ей продолжил, показав дамочке сжатый в кулаке ключ от ячейки:

             В моей душе лежит сокровище,
            И ключ поручен только мне!
            Ты право, пьяное чудовище!
            Я знаю: истина в вине!

            — Так вы интеллигент, Саша... — протянула моя визави немного разочарованно.
            — Это плохо? — спросил я по-интеллигентски.
     — Сегодня да, — грустно вздохнула она и, подперев кулачком подбородок, вновь уставилась на пляшущих вокруг фонаря мотыльков.  
    — Почему? — незатейливо поинтересовался я, начиная немного привыкать к дамочкиной манере изъясняться.
    Я ожидал услышать в ответ что угодно, но не это:
    — Потому что вы, интеллигенты, боитесь...
    — Боимся? Чего?
   — Искушений.
    Ага... Впрочем, мне всегда не везло с женщинами. Можно, конечно, слинять… Но тогда зачем я покупал ей коньяк?
    — А... эта... почему боимся? — осторожно спросил я.  
    Незнакомка оторвалась от созерцания темноты и усмехнулась:
   — Есть несколько способов справиться с искушением. Самый верный из них — трусость.
    Блин... Интересные проститутки гуляют вечером по Гидропарку.
    Вероятно, в этот момент на моём лице отразилась некая гамма чувств, потому что Незнакомка опять чему-то усмехнулась и сказала:
     — Да что вы так испугались, Александр? Даже не спрашиваете, как меня зовут?
     — Я хотел спросить, но всё как-то... эта... А как ваше имя?
     — Настасья, — дамочка улыбнулась, чуть-чуть скривив уголок рта.
     — Филипповна?! — непроизвольно вырвалось у меня.
     — Да хватит, я уже поняла, что вы интеллигент. Чтобы не путаться, называйте меня Настя
     В это время музыкант, который сидел в углу бара со своей самограйкой, закончил ковыряться в меню на светящемся экранчике, и ткнул какую-то кнопку. Заиграла медленная музыка. 

      Зэ грин ливз оф самма а коллин ми хоум

приятным баритоном запел владелец самограйки.
   — Пригласите меня, Александр, — сказала Настя.
    Гы... Я не умею танцевать, как и девятьсот девяносто девять нормальных мужиков из тысячи. А с другой стороны —  что мне терять сегодня, кроме запасных цепей?
  Обняв Настю за талию и ощутив гм... как бы это сказать... Запах — идиотское слово. Вообще в этом великом языке, который считает, что в родительном падеже не может быть больше чем одной мечты, нет ничего похожего на то, что исходило сейчас от Насти.
       Короче, исходило Нечто, от чего я забыл массу важных вещей. 

      Т`воз со гуд ту би янг зэм... 

   Кто бы спорил, конечно со гуд, открыл Америку...
   Кажется, там где-то был мой плот...
   На котором кроме меня не должно никого быть...
   И вот сейчас этот плот, похоже, долбанётся о камни.
   И тут маленький сэйвер внутри моей черепной коробки выкрикнул: «Санёк, ты попал под действие газов» 

.