Орней. Книга II
Автор: AnnaИллюстрацию Ольга Морох как будто сделала для этого отрывка
После полудня Ларе принесли запечатанное гербом Альби письмо от принчепса и шкатулку. В письме месьер Эрнан выражал сожаление по поводу постигшего Лару несчастья и благодарность за содействие в деле Пеана и просил принять скромный дар, «что лишь в малой степени отражает нашу признательность». Она отложила письмо и открыла шкатулку. Внутри оказалась диадема из черного серебра. Две переплетающиеся веточки мирта, сапфирные ягоды. Лара отстраненно отметила искусную, но без вычурности работу ювелира, и особенно то, что по цвету серебро совпадало с тем, которое использовалось для кулона со Звездой, и лишь самый взыскательный взгляд заметил бы разницу в оттенках камней. И, судя по всему, диадему заказали заранее. Мирт — символ благоденствия и счастья. Но в давние времена, еще до Эпохи Тьмы, он обозначал отрешение от всего мирского и Вечность. Знал ли об этом принчепс Эрнан? Ну а какое это теперь имеет значение?
Лара осторожно положила диадему на прикроватный столик, рядом с футляром, хранившем в себе реликвию. Украшение, даже не наделенное магической силой, будто ставило некую точку, окончательно завершая метаморфозу Искры. Отделяя ее от обычных людей.
«Будь сильной...» - эхом донеслось издалека.
«Да».
Она вернулась к чтению письма. Принчепс приглашал провести несколько дней в загородной резиденции Монтего — разумеется, когда она будет в силах пуститься в путь, добавив, что его супруга будет безмерно рада, если сьера Оденар согласится.
Лара попросила Вивьен принести письменные принадлежности и бумагу. В ответном послании она сдержанно поблагодарила и уверила, что при первой же возможности приедет в Монтего. Однако понимая, что вряд ли в обозримом времени примет приглашение. Ей хотелось быть как можно дальше от беззаботности и веселья, неизменно царящими при «малом дворе» Альби, состоящим из сьеры Магдалы и ее фрейлин.
Затем она сообщила, что погибший Блесуа «был тем самым этррури, в установлении личности коего заинтересован господин Товье». И с досадой прикусила губу: вряд ли телохранитель действовал по своей воле — а значит, существует целый заговор. Однако нить оборвана. Лара дописала просьбу доставить ей что-либо, принадлежащее Блесуа: пряжку ремня или пуговицу с куртки, затем запечатала письмо. Возможно, ей удастся считать что-то из памяти вещи.
Вечером ее посетил магистр Вальен. Однако впервые беседа со жрецом не сняла тяжкого груза с души и не принесла успокоения. Догадался об этом и Вальен.
- Дитя, как бы ни была темна ночь, за ней придет рассвет, - сказал он на прощание. - Как только вы почувствуете, что готовы открыть свое сердце — приезжайте. Вы можете пробыть в обители столько, сколько вам потребуется...
Она видела его доброту и сопереживание. И понимание.
- Благодарю, Светлый Вальен, я навещу вас на днях. Однако сейчас не время укрываться в обители, - твердо ответила она.
Магистр кивнул:
- Вы много достигли, Лара. И я верю, что в состоянии справиться с горем сами. Однако... - он не закончил фразу и вздохнул. Затем осенил ее знаком рассеченного круга: - Да пребудет с вами милость Странника.
Книги лежат тут