Орней: десятая глава

Перед ней, на столе - квадратная пряжка, из темной бронзы.   Витая рамка, язычек в форме стрелы. Как ни странно, Лара помнит ее.  Она берет пряжку и направляет поток.

Сначала ничего не происходит, лишь слабые ощущения  ненависти и скрываемого страха. Лара прикасается пряжкой к Звезде. Ощущения усиливаются. Перед мысленным взором клубится темнота. Хин... Это не его имя! Легкой тенью — другая жизнь. И вдруг всплеск эмоций: Трилистник! Слово смердит кровью и жутью...  В темноте возникает коридор, затем комната, скупо освещенная свечой. Фигуры в надвинутых капюшонах. Губы шевелятся, но Лара ничего не слышит. Она пытается пробиться дальше в отзвуки памяти телохранителя, но ее словно отбрасывает прочь. Пряжка падает из ее рук.

Весенний вечер погрузил гостинную в мягкие сумерки. Надо бы позвать Вивьен и велеть зажечь свечи, однако ей хотелось еще немного побыть одной.  Ей мало открылось.  У телохранителя  были наниматели —  это можно предположить и  без дара.  А вот то, что он жил под чужим именем... Трилистник. Что означает это слово? 

Размышления прервали донесшиеся со двора  лошадиное ржание, цокот  множества копыт и громкие голоса.  В доме поднялась суета. Раздались быстрые приближающиеся шаги. Раймон! Лара порывисто обернулась к дверям.

Муж стоял на пороге и даже в сумерках было заметно, как осунулось его лицо, покрытое серыми разводами пыли.  Позади него переговаривались слуги. Маниго зычно раздавал распоряжения, призывая мэтра Грассе поторопился с ужином,  и приказывая  служанкам  набить сеном дополнитлеьные тюфяки. 

- Лара.... - хрипло выдохнул  Раймон, шагая в гостиную. - Почему вы встали? 

Она слегка улыбнулась:

- Я хорошо себя чувствую, сьер Раймон.

Он  нахмурился, но ничего сказать не успел. На стенах заплясали отсветы, вошла Вивьен с зажженным канделябром в руках, поставила его на каминную полку и торопливо присела перед Раймоном, затем выскользнула из комнаты, осторожно прикрыв двери.

Лара выждала, когда стихнут ее шаги  и сказала, подходя к мужу:

- Дар оказывает воздействие. Все прошло... почти.

Раймон положил руки ей на плечи и привлек к себе. Лара ощутила, как колотится его сердце, и зажмурилась, чтобы не расплакаться. 

- Мне так жаль...  - шепнул он. - Это и мой промах — охраны было недостаточно.

Лара подняла на него взгляд:

-  Никакой охраны не будет достаточно. Блесуа не вызывал  подозрений, а оказался предателем.  Но вы правы в том, что нам... нельзя было, - голос прервался, однако она справилась с собой и договорила: - Рисковать. Обрекать невинную душу... на смерть.

Лицо мужа на миг исказилось. Он прикрыл глаза и крепче прижал ее к себе :

- Вам стоит перебраться из дома в обитель.

- В этом нет смысла.

Она напряглась и, ощутив это, Раймон  медленно разжал объятия и отошел к камину,  расстегнул перевязь со шпагой и положил  ее на стол.

Лара куснула нижнюю губу:  она решила, что не станет применять по отношению к мужу свои способности. Но им стоит отложить  разговор,  и без дара она знает, насколько он измотан. 

- Вы должны беречь себя, Лара, - глухо проговорил он.

- Ведь я — надежда Альби?

- И поэтому тоже.

- Нет, Раймон.

В свете свечей резче обознались его  скулы. Как ни хотела она  удержаться, чтобы не считывать  ауру мужа, однако подавляемый  им гнев стальными нитями пронизывал пространство гостиной. 

-  За эти дни я многое обдумала, -  спокойно сказала она. - Нам нужно поговорить, но вы едва стоите на ногах. Вас ожидали только завтра.

-  Ничего, - отрывисто ответил Раймон. - Я готов вас выслушать.

Раймон недоволен ее упрямством и не  намерен соглашаться.  Но и она  должна отстоять то, что считает верным, как бы трудно ей не было. 

- Врагам известно, кто я.

- Почему вы  считаете, что известно? - раздраженно мотнул он головой. -  Это могла быть месть или зависть. Далеко не всем аристократам понравилось мое возвышение. Например,  графу Риардо.

- Не могу объяснить.... но я уверена в этом.

- Пусть так, хотя это весьма тревожная и удручающая новость. Тем более - ваша безопасность важна, как никогда. Досадно, что Блесуа мертв.

- Это я... убила его, - едва слышно произнесла Лара

- Вы?! 

Лара не знала, удасться ли ей пробудить ярость, когда нет непосредственной угрозы, однако чуть подсказало ей опереться на гнев  и недоверие мужа. И на свою жгучую  боль утраты. Внутри вспыхнул багровый свет, искры побежали по телу. Она  вытянула  руку, позволяя искрам собраться в ладони в огненный шар. Удержать, не дать силе выйти из-под контроля! На висках выступили капли пота.  Взмахнув кистью, она швырнула шар в камин. Взвилось пламя, затрещали заботливо приготовленные управляющим поленьям. 

Раймон провел по лицу рукой, затем, не сводя взгляда с Лары, опустился  в стоящее возле камина кресло.

- Но каким образом?! Вы — не боевой маг! 

Она  подошла к камину и села в кресло напротив мужа:

- Дар развивается, Раймон. На испытании мне не откликнулся Огонь. Однако, как и говорил магистр Вальен, пришло время, когда я могу защитить себя.

- Весьма... впечатляющая демонстрация, - уголок  его рта дернулся в усмешке.

- Не думаю, что смогу ежедневно разжигать очаг, - грустно улыбнулась она в ответ. - Нужны более веские причины.. Сожалею, мне не удалось избежать гибели  телохранителя. Но теперь я знаю, как подчинить и направить это... оружие. Хинардин Блесуа — не настоящее имя. Он  причастен к покушению на вас, с ним был связан ваш сержант. И еще — трилистник. Это слово  олицетворяло для него нечто жуткое. Возможно, господину Товье  сведения окажутся полезными.

Раймон угрюмо кивнул:

-  Передам. Уверен, за всем стоит Лодо Галейский. Он заручился поддержкой альбийцев самого высокого ранга, раз подосланный ими человек был на хорошем счету в Тайной Страже. Это очень тревожный знак. Но если король  действительно прознал про вас, он не отступит.

- Блесуа использовал Дуновение Борея, чтобы усыпить меня. Я должна была спать самое меньшее  день. Но преодолела действие зелья, - Лара поднялась с кресла и, шагнув к мужу, положила руку ему на плечо. - Раймон, наверное только сейчас я полностью осознала. Я — Искра Странника. Иная. 

Раймон взял ее ладонь в свою, затем поднес к губам и коснулся пальцев поцелуем:

-  Мне трудно согласиться с вашим решением, сьера Лара, однако я принимаю его. Я привел подкрепление. На этот раз -  мои ноорнцы. Они будут  подчиняться только вам. И... Прошу меня извинить за несдержанность.

Лара вздохнула: на миг ей захотелось проснуться в иной жизни. Где нет дара и надвигающейся беды. Она выпрямилась:

- Да пребудет с нами милость Странника, сьер Раймон.

Орней, вторая книга