Истории про Ромку

Ромка и гаммы

Еще до того, как его принесли, Ромка знал, что оно немецкое и с чудесным звуком.

Наконец к дому подъехала грузовая машина. Ромка прилип к стеклу. Нечто огромное, закрытое чехлом выползло из кузова, повисло на веревках и осторожно стало на землю.

Четыре мужика в телогрейках взяли предмет с четырех сторон и понесли в подъезд.

Пианино не проходило в дверь, поэтому грузчики сперва сняли дверь с петель и квартира без двери стала какая-то беззащитная, будто кукла без платья.

Топая, как слоны в посудной лавке, грузчики внесли пианино в столовую и установили его рядом с диваном. Чехол сняли, торжественно засияли канделябры (такие старинные подсвечники) из старинной бронзы приделанные к лицевой части пианино.

Ромка тогда был маленький, поэтому разрывался между двумя желаниями. Ему хотелось посмотреть как едят грузчики и потрогать пианино за черный лакированный бок. Его ждало двойное разочарование: кормить грузчиков не стали, а просто дали им деньги. И грузчики навесили входную дверь на петли и потопали вниз по лестнице. Трогать пианино тоже не дали, а сказали, что оно должно остыть, отдохнуть. 

Расстроенный Ромка вышел на балкон и стал смотреть на огромный тополь, который доставал верхушкой до третьего этажа. По тополю ползла рыжая кошка, охотилась за голубями. Мальчик шикнул на кошку, она скептически посмотрела на него зелеными глазами и, понимая, что он ее не может достать, продолжила охоту. Тогда Ромка вернулся в квартиру, нашел на кухне щетку с длинной ручкой, вышел на балкон и попытался этой щеткой спугнуть кошку.

Кошку спугнуть не удалось, щетка была слишком короткая. А вот голуби заволновались и взлетели в небо. Кошка проводила их пронзительным зеленым взглядом. Ромка тоже проводил взглядом голубей и выронил щетку. Щетка упала на тополь, заскользила между ветвей и стукнула кошку щетиной. Кошка взвилась, как ошпаренная, и мигом оказалась на самой верхушке тополя. Щетка проскользила до второго этажа и застряла в сучьях.

Ромка пошел в комнаты. Он был окончательно расстроен. День сулил столько интересного, а в результате ни грузчиков, ни пианино, ни щетки.

В конце концов все уладилось. Папа спустился вниз и выловил щетку, немного взобравшись на дерево. Потом он сел за отдохнувшее пианино и тронул клавиши. Это было замечательно, все стояли вокруг пианино и слушали, как папа играет.

Когда папа перестал играть Ромка спросил:

• А мне можно?
• Попробуй, - сказал папа.

Ромка сел на крутящийся стулик, который купили вместе с пианино. Папа подкрутил сидение этот стулика, оно всползло вверх и Ромка оказался один на один с черно-белыми  клавишами. И начал осторожно трогать их пальчиками. И каждая клавиша отвечала на это касание. 

В восторге Ромка тронул стразу несколько клавиш. Раздался неприятный звук. Ромка поморщился, слез со стульчика.

• Я как-нибудь потом, - сказал он, - мне надо привыкнуть.

Теперь, когда дома никого не было, у Ромки появилось чудесное занятие. Он открывал крышку пианино, подкручивал сидение стульчика и трогал клавиши. Он касался их нежно, как котенок лапкой. И клавиши дарили ему чудесные звуки, немного похожие на звуки хрустальных колокольчиков. Ромка пытался нащупать в этих звуках ту мелодию, которая едва слышно звучала в лесу под сводами зеленого шатра, мелодию фей.

С каждым днем клавиши становились все послушней. Мальчик играл, наслаждаясь и наслаждался играя.

Но однажды мама привела пышную тетку с небольшими усиками над ярко-красными губами. Это была учительница музыки.

Тетка усадила Вовочку на стульчик, сама села рядом на стул и сказала:

• Ты должен правильно держать руки. Сперва мы будем играть гаммы. Гамма – это звуковой ряд, правильный звуковой ряд.

И она сыграла эту самую гамму. Она держала руки над клавишами, будто хирург перед операцией (мальчик видел хирурга в папиной больнице), пальцы у нее шевелились быстро, будто сами по себе. Гамма оказалась отдельными, ничего не выражающими звуками, напоминающими те, которые издает палка, когда ей проводишь по металлическому забору. 

• Теперь ты, - сказала тетка.

Мальчик попытался держать руки на весу. Ему сразу почудилось, что он собирается вырезать у пианино аппендицит. Потом он начал нажимать клавиши по очереди, как это делала тетка. И подумал, что хорошо бы вырезать аппендицит у этой тетки.

• Не так, сказала учительница, руки должны быть расслабленными, пальцы быстрыми. Не тыкай в клавиши пальцами, это не кнопки. Нажимай легким но уверенным касанием на каждую клавишу. Звукоряд должен быть подробным и равномерным. Нет, так гамму не играют…

Они прозанимались целый час. Ромка так устал, будто он вместе с грузчиками втаскивал это пианино на третий этаж.

Учительница ушла не сразу. Она пила с мамой чай и громко рассказывала о своей работе. У нее, оказывается, было много учеников, не один Ромка. И все ее ученики уже умели играть гаммы.

- Труд и терпенье, - сказала учительница и строго посмотрела на Вовочку, - терпенье и труд. Великий Паганини в детстве занимался на скрипке по 12 часов в день.

Она ушла. Ромка посмотрел на чашку, из которой усатая учительница пила чай. На чашке были жирные, ярко-красные отпечатки ее губ.

На другой день Ромка дождался, когда все ушли, открыл крышку пианино и попытался вспомнить прекрасные звуки зеленого шатра, сказочных фей, звуки мечты. Но клавиши отзывались ржавыми одиночными нотами, напоминающими непонятный звукоряд или ту самую гамму.

Мальчик осторожно закрыл пианино, сел на диван, в самый уголок и немножко поплакал. Совсем немножко.

Читайте рассказы про Ромку

Ромка и бумеранг

Есть правила, а есть исключение из правил. Когда собака ест из миски, стоя на четырех лапах, а человек кушает, сидя на стуле, это - правило. Если собака сядет за стол, а человек станет на четвереньки, это будет - исключение из правил.

Бумеранг, если он правильно сделан, всегда возвращается к тому, кто его послал в полет. Это – правило и это правильно. Если бы было иначе, аборигены Австралии никогда не пользовались бы бумерангом.

- Ты что, сам его сделал? - Витька с восхищением смотрел на гладкую кривую палку в руках Ромки. – А что это?

- Сие – бумеранг, - гордо ответил Ромка. – Оружие австралийских охотников.

- А что этот, сиебумеранг умеет?

- Не сиебумеранг, а просто бумеранг, - смутился Ромка. Он недавно прочитал рассказ, где люди вместо «это» говорили по-старинному – «сие, сей». По сие время, до сей поры, Тем более, что и Пушкин любил сие местоимение: 

Люблю сей темный сад с его прохладой и цветами, 

Сей луг, уставленный душистыми скирдами.

- А что этот простобумеранг делает? – терпеливо спросил Витька.

- Уй, - сказал Ромка, - ну, что ты меня запутываешь. Бумеранг. Повтори: бумеранг.

- Бумеранг, - послушно повторил Витька. Когда ему было любопытно, он вел себя на удивление скромно.

- Он летает. Летает и возвращается. 

Ромка запустил бумеранг, тот описал дугу и приземлился рядом с мальчишками.

- Уй-йой! – сказал Витька. – Дай попробовать.

Витька запустил бумеранг, тот описал дугу и приземлился рядом с мальчишками.

- А что, никогда не возвращается? – спросил любопытный Витька.

- Не должен, - осторожно ответил Ромка.  Ему только сегодня купили эту прекрасную вещь, и он еще не до конца изучил ее способности.

- А, если сильно-сильно запустить?

- Должен вернуться.

- Мало ли что должен. Мне, вот, Наташка два мороженных должна. И где они?

- Кто? – не понял Ромка.

- Мороженные. Ни Наташки, ни мороженных.

- Так она же болеет.

- Ну и что. Она болеет, а я должен без мороженного страдать.

С этими словами Витька изо всех сил бросил бумеранг в воздух. Тот полетел далеко, описал дугу, наткнулся на окно первого этажа… Стекла посыпались с мелодичным звоном. Они еще не успели окончательно ссыпаться на асфальт под окном, как в дырке показалось круглое лицо жены дворника Фани. Она посмотрела на мальчишек, ее полное лицо приобрело цвет помидора и она заговорила. Она говорила очень громко, и очень долго. Так громко и так долго, что собралось много народа. Люди выходили из квартир во двор, проходившие мимо, тоже заходили во двор. Возможно, если бы мимо пролетал самолет, его пассажиры тоже захотели бы послушать и попросили посадить самолет во двор. Но никто мимо не пролетал, кроме несколько, порскнувших[1] подальше, голубей.

Даже Витька не сразу смог ответить на Фанины слова, хотя обычно за словом в карман не лез. 

- Тетя Фаня, - в который уже раз попытался успокоить ее Ромка, - да мы сейчас приведем человека и он вам новое стекло вставит, еще лучше прежнего.

Фаня, ненадолго замолчавшая потому что набирала воздух в обширную грудь, сделала вид, будто не услышала и продолжила. Несколько воробьев, мужественно клевавших крошки в углу двора, не выдержили – порскнули[2] подальше. В соседних квартирах зазвенели стекла, как при бомбежке.

Витька посмотрел на бледного Ромку. От тоже давно уже хотел порскнуть отсюда подальше, но Ромка мужественно стоял на месте, поэтому Витька ну никак не могу убежать. Витька напрягся, понимая что Ромка колдует, прикрыл глаза, взял Ромку за руку...

Крик Фани замер, будто их отрезали. Вместо разбитого стекла в раме окна появилось другое – синеватое, толстое, бронированное, двойное. Затем, на глазах у всех зрителей поверх двойных бронированных стекол сама собой натянулась толстая решетка в крупную клетку. А еще потом поверх решетки возникла еще одна, мелкая, как сетка.

Откуда-то из ниоткуда возник блестящий бумеранг, тихо подлетел к пацанам и лег у их ног.

Ромка посмотрел на Витьку. Витька посмотрел на Ромку. 

- Ага, сказал Витька, люблю сей темный сад с его прохладой и цветами…

- Да уж, - сказал Ромка. 

Они подняли бумеранг и побежали со двора в сквер, где не было стекол и тети Фани.

[1] Вспорхнуть, сделать стремительное… (Толковый словарь Ушакова)

[2] Вспорхнуть, сделать стремительное… (Толковый словарь Ушакова)

https://author.today/work/81463 - вот тут моя книга про Ромку