Каверзные вопросы персонажу: Ренар

Для одного марафона мне нужно было написать интервью с любым героем книги. Я решила помучить вопросами самого комфортного персонажа Зеркал (по версии фокус-группы читательниц 2017-2021 годов). С ним не страшно (в отличие от остальных). Будьте знакомы и вы - Ренар, местный трикстер, естественно, рыж, как лисица, чего еще ждать от парня с таким именем. Именем ли?

Представим, что у авторки етой книжки есть возможность переместиться в волшебный замок в зимнем лесу, захватив с собой телефон, а потом вернуться обратно безо всяких злоключений на пятую точку. А потом повторить, если у достопочтенной публики появятся вопросы и к другим людям (и не совсем людям) с той стороны.

- Ты же не против, если я буду записывать?

Я демонстративно кладу телефон на низкий столик между нами. На экране открыто приложение с диктофоном.

Мой собеседник позволяет удивлению проступить на лице: его глаза на секунду становятся чуть шире, губы приоткрываются. Он возвращает себе ленивое спокойствие быстрее, чем я решаю что-то объяснить.

- Нет, золотце, я не против.

Пожалуй, когда живешь среди чудес, начинаешь воспринимать некоторые вещи как должное.

- А ты не против, если я закурю?

Я не против - и запах вишневого табака плывет по комнате, полутемной, с оранжево-коралловыми отблесками заката на стенах.

Рыжие пряди моего собеседника в этом свете кажутся настоящим огнем.

Запись начинается.

- Давай начнем с имени.

Он снова удивлен - но иначе, не чудом - моей глупостью, поэтому не округляет глаза, а фыркает и презрительно хмурится:

- Ты же знаешь сама.

- С вашими именами, мой дорогой, Неблагой ногу сломает и лоб расшибет. А мы тут не в игрушки играем, а серьезным делом заняты. Колись давай.

Он фыркает снова и признается:

- Моя матушка назвала меня в честь кустов, за которыми развлекалась с моим папенькой, - это сказано резко, чтобы меня позлить. - Я так всегда считал. А потом один волшебник назвал меня иначе. Привязал заклятым именем, как нитью, душу к телу, и прошлое имя стало всего лишь словом. Так которое из моих имен тебя интересует, милая? То, или это, или… - он наклонил голову набок. - Одно из лживых?

Я вздыхаю.

Всегда так с ними - коснись чуть не так и все, попадаешь в ловушку, а эти вертятся и шутят, только бы не сознаваться.

- Хорошо, - говорю я. - Как я могу тебя называть?

- Я - Ренар, - он улыбается. - Имени рода мне не дано. Не в этой жизни.

Глаза темнеют - запретная территория. Если спрошу - будет огрызаться и отшучиваться, мол, не лезь.

Но я тоже хитра.

- Ты узнаешь о мире через запахи, - говорю я безапелляционно, как полагается всезнающему автору. - Какие запахи ассоциируются с домом?

Ренар откидывает голову назад. В вороте рубашки я вижу его шею и темный шнурок, на котором, и это я знаю тоже, висит амулет. Еще одна общая тайна. Ренар думает долго, может быть, думает не над ответом - а над тем, не послать ли ему меня куда-нибудь, не отказаться ли отвечать? Но, наконец, отвечает:

- Молоко, - говорит он. - И хлеб. Запах сена, сухих трав, яблок и стружки. И земли. Знаешь, такой, как пахнет вскопанная земля, перерытая плугом. И еще вода, свежий запах лесного омута, и сосновые иглы.

В его голосе звучит что-то такое, почти мечтательное. Передо мной отворяется дверь, тайная, за которую пускают не всех. Отворяется на ладонь, не больше, но и этого достаточно.

- Расскажи о своей семье.

Дверь, вопреки моим ожиданиям, не захлопывается - она все еще открыта. Не получится войти или подсмотреть, но можно уловить движение теней и запахи.

- Мой дядя был зажиточным фермером в графстве Каделл, - честно отвечает Ренар. - Моя тетя родила ему пятерых дочерей. А он принес ей меня вместо подарка на равноденствие, - он почти болезненно морщится. - Судьба сироток незавидна, милая, если верить сказкам, но сказки иногда врут. Моя семья была хорошей. Я любил их, а они - меня, и я надеюсь, что у них все хорошо.

- Пять сестер? - я поднимаю бровь.

Не удивленно - иронично. Мне нечему удивляться. Я это все знаю.

- Пять, - он усмехается. - Одна другой краше. Я не давал в обиду их, а они скрывали мои шалости от взрослых.

- Поэтому ты знаешь, как общаться с девушками?

Он салютует мне трубкой и кивает, мол, да, поэтому.

- Почему ты так хорошо слышишь? - задаю я следующий вопрос.

Глаза Ренара хитро сощуриваются.

Это еще одна запретная дверь, только вот замок на ней висит по другой причине. Не потому что он не хочет говорить о важном, а потому что я подобралась близко к тайне. К козырям в рукаве.

- Скажем так, - Ренар садится в кресле прямо, почти официально. - Я отдал свое старое имя за некоторые… способности. Или получил их как компенсацию своей потери. Я хорошо слышу и не менее хорошо чувствую. И запахи, и присутствие, и еще много чего. Но я человек, - добавляет он с усмешкой. - И куда более человек, чем иные обитатели замка.

Это я тоже знаю.

- И я не оборотень, - добавляет он с хитрецой в голосе. - Ну, может быть, только метафорически.

- Откуда ты такие слова знаешь, племянник фермера?

- Ну так должна же быть какая-то польза от службы чародею, - подмигивает он.

- Кстати, о чародеях, - я кошусь на зеркало. - Ты знаешь о том, какая роль отведена тебе во всем этом? Что ты за фигура на шахматной доске? Или господин волшебник и его таинственный заказчик не посвятили тебя в свои тайны?

Ренар затягивается трубкой. Он то ли обдумывает ответ, то ли делает вид, что задумался, но взгляд умных и хитрых глаз устремлен прямо на меня.

- Если говорить об играх, золотко, то я предпочитаю играть с удачей, - отвечает он, выдыхая дым через ноздри. - Шахматы и прочую умную ерунду лучше оставить тем, кому доставляет удовольствие контролировать и просчитывать ходы. Но если отойти от еще одной метафоры, то я могу предположить, что моя роль здесь - быть нянькой для парочки заблудившихся детишек. Вытирать кровавые сопли, укутывать в плед и заваривать чай.

- А детишки-то в курсе?

- Их все устраивает, - весело скалится он. - Что у тебя там еще?

Я отрываюсь от блокнота с вопросами.

- Привязанности, - говорю я честно. - Есть ли кто-то, к кому ты наиболее привязан?

- М, - он чуть вздергивает подбородок. - Это знание, которое слишком удобно использовать, не находишь? Я, скажем, ценю тонкие связи между людьми… и не совсем людьми, и мне не важно, в чем сущность этих связей. Выбирая между интересами, к примеру, волшебника и кого-то со стороны, я выберу интересы волшебника. Не только из чувства долга. Привязанность ли это? Является ли привязанностью то, что при появлении леди Айвеллин мое сердце готово пропустить удар? Или то, что мне приятно ужинать в компании Ивы? Я ценю их, золотце, но привязанность… - он задумчиво касается пальцем подбородка. - Она подразумевает поводок, не кажется ли тебе?

Я не знаю, что ответить, но чувствую, что меня обвели вокруг пальца. Ренар не хочет отвечать и хитрит, водит меня кругами.

- Хорошо, - я киваю. - Твое любимое женское имя?

Он замирает с удивлением на лице и тут же начинает громко смеяться.

- Их слишком много, дорогая. И все красивые. А назови я хоть одно, все начнут искать девицу с таким именем. Пусть будет Француаза, - еще один оскал. - Жаль, такую леди я не встречал.

- А любимая еда?

- Мясо, - говорит он резко. - Лучше оленина. И яблоки.

- Чай, кофе или компот? - я наклоняю голову набок.

- Вино, - отвечает он. - Красное, терпкое, с нотками чернослива и яблок. И сидр.

- Достойно, - улыбаюсь я. - Тогда посоветуй нашим читателям рецепт подозрительного зелья, будь так добр.

Он снова удивляется.

- За зельями, милая, не ко мне. К леди Альбской. Или к вороновой тетушке. Но, допустим, если виски попался дурноват, его можно смешать с яблочным соком, добавить корицу и анисовые звезды, гвоздику и мед и подогреть. Сойдет за зелье?

- Вполне.