отрывок из повести "Черный дневник Алистера Майерса" (еще не опубликована)

Моя привязанность к чужим людям веет болезненностью, вероятно, вызванной  одиноким детством: меня растила бабуля, добрый и нежно воркующий божий  одуванчик, разговаривающий с цветами, кухонными прихватками и мертвым  дедушкой. Она, конечно, была нездорова, но социальная служба пришла к  выводу, что бабуля не несет никакой физической опасности для  единственного внука и вполне может о нем заботиться. В то  время щедрые и сердобольные общественники вовремя подсуетились и нажали  на нужные рычаги, способствующие получению разных пособий для нашей  маленькой и убогой семьи.

Сейчас мне чутка за тридцать, но я  по-прежнему пытаюсь найти в окружении безликих прохожих кого-то, кто  сумеет стать частью моей утерянной семьи.

Я был категорически  одинок на протяжении десяти лет со дня смерти бабули. Семья и даже  близкие друзья существуют лишь в моей голове. Иногда я настолько сильно  напиваюсь, что мне кажется, ровно, неуклюжая Алиса – точно такая же  выдуманная героиня моей трагичной жизни законченного циника. Жестокого  мизантропа, изголодавшегося по человеческому теплу и искренней улыбке.

Так,  где же обитают люди, которые действительно счастливы? С каждым годом я  убеждаюсь в том, что счастье – это миф, выдуманный хитрыми  маркетологами, психологами, рыночными барыгами и торговцами цветов, ибо  даже всем им нужно кормить свои семьи…в которых они, вероятно,  несчастливы.

Когда-то неравнодушные общественники помогли моей  чопорной и гордой бабуле получить годные пособия и многочисленные  социальные выплаты. Нас почти насильно заставляли брать бесплатные  продуктовые наборы и молоко по воскресеньям, потому что бабуля считала  «подачки», достойными лишь бездомных собак.

Нас же бабушка причисляла к потомкам родовитых аристократов, не меньше...

(с) Ленни Лоренц