Голем и зомби. Славянское фэнтези. Опубликована 10 глава второй части "Белая река" книги "Ведун".

Уважаемые читатели!

Сегодня опубликована десятая глава второй части "Белая река" книги "Ведун".

https://author.today/work/96964

Отрывок из деcятой главы (2 часть):

"....- Что же это ты, воин, ведешь себя таким неподобающим образом? - теперь уже глумливо, без всякого сочувствия, пробасило ему в затылок, - Ведь ты же давал обет, клялся на своем оружии: «Творить добро, искать правого суда, давать милость обижаемым, защищать вдов и сирот, призирать сирых и убогих»! Что же ты тогда в убогого сироту ножичком-то тычешь? Не по-воински это как-то, не по чести.
- Ну, раз у тебя есть Мать, значит ты уже не сирота, - в тон насмешнику ответил Ведун, - да и на убогого не очень-то похож. Душегубы Богу не наследуют.
- Хватит языком болтать! – резко встряла в разговор супротивников гадалка, - Голем, разверни его ко мне лицом, да смотри, держи крепче, чтобы головой не крутил!
- Не беспокойся Мать, будет как личинка в коконе! – смиренно ответил здоровяк и, обращаясь уже к Ведуну, зло процедил сквозь зубы, - Дёрнешься, тварь, еще хоть раз, я тебе руки-ноги обломаю и брошу в муравейник.
Потом он обхватил жертву своими ручищами (словно облепил воском), и развернул лицом к ведьме. Та, меж тем, сняла с пояса один из своих многочисленных мешочков и, высыпав на ладонь какой-то золотистый порошок, направила ее в лицо пленнику. «Пыльца стигийского лотоса, - сразу же определил целитель, - одна щепотка – крепкий сон, две – глубокое забытье, три – полная потеря сознания, уничтожение личности и, как следствие, долгая, счастливая жизнь идиота». Обдумывая все это Ведун провел ладонь по голенищу сапога и зацепил указательным пальцем навершие рукояти засапожного ножа, выполненного в виде головы птицы, подождал, пока ведьма подует на раскрытую ладонь и ядовитая отрава золотистым облачком заискрится в его сторону, и плотно закрыл глаза и затаил дыхание. А затем резко выпрямил ноги и ударил жесткой, подбитой железными гвоздями, подошвой по коленям Голема. Тот был готов к чему-то подобному и поэтому стерпел боль не дрогнув, только сердито зашипел и расставил ноги немного пошире. Главное, что отвлекся. А меж тем ноги Ведуна, вместе с ножнами «засапожника», маятником скользнули между расставленными ногами гиганта, а освобожденный от своего кожаного чехла четырёхгранный, вогнуто-выпуклый, обоюдоострый клинок глубоко воткнулся в предплечье душегуба. Голем, отвлеченный ложной атакой ниже пояса, непроизвольно дернул раненой рукой и лезвие острого, как бритва, ножа распахало ему руку от кисти до самого локтя. Брызнула кровь из перехваченной артерии. Перерезанные сухожилия не могли уже удерживать Ведуна, и он, согласно следуя за своими коваными подметками, пролетел меж широко расставленных ног «убогого» и, оказавшись за его широкой спиной, не мешкая откатился в сторону. Голем тоже затаил дыхание, но зажмурится не успел, а может быть просто не догадался, и стигийская отрава золотом залепила ему враз заслезившиеся глаза. Гигант собрался было их протереть, очистить от ядовитой пыли, но не успел, а всхрапнул, как конь почуявший опасность, и замерев с поднятыми руками, упал навзничь, перегородив своею неподъемною тушей входную дверь.
Ведун вскочил на ноги и огляделся: Третьяк все также жалобно поскуливал в своем углу, только, судя по запаху, к тому же еще и обделался от страха; а вот ведьма, та, похоже присутствия духа не потеряла, и готовила для него новую порцию своей заморской «дури». В тесном, запертом пространстве комнаты, от такого оружия было не спрятаться и не увернуться, да и вторично гадалку уже не проведешь, а это означало, что новое облако отравы наверняка накроет его, или хотя бы зацепит краем … Промедление было смерти подобно. Ведун схватил первое, что попалось ему под руку и запустил им в голову неугомонной старухе. Это «первое-попавшееся» оказалось тяжелым бронзовым подсвечником. Ведьма, конечно же, легко уклонилась от громоздкой неуклюжей вещицы, и тяжеленная бронза, пролетев мимо, со звоном врезалась в жаровню, сорвала ее с подставки и, опрокинув, рассыпала рдеющие угли по всему деревянному полу. Впрочем, свое дело этот кусок бронзы сделал неплохо, - во всяком случае гадалка и думать позабыла о своих снадобьях. Она с нескрываемым ужасом отскочила от опрокинутой жаровни, затем подобрала подол своего платья и опрометью бросилась за драпировки. Сухо щелкнул замок потайной двери, подсказывая Третьяку, что его защитница бросила его на произвол судьбы, и теперь он остался один на один с ужасным колдуном-кромешником.
Сам же Ведун понял, что добыча ускользает от него за мгновение до того, как ведьма проявила свою прыть, понял еще тогда, когда все пространство вокруг него вдруг полыхнуло тяжелым дымным пламенем. Горели, натертые воском, полы, столы и лавки; занимались удушливым черным дымом занавесы и драпировки, - все в этой комнате как будто бы только и ждало возможности объединиться в один большой костер. Ведун накрылся плащом, подобрал свой нож и, ухватив за шиворот визжащего Третьяка, бросился на звук захлопывающейся двери.»…."

Буду рад отзывам!

Это предпоследняя глава.