Мысли вслух: так ли нужна "целевая аудитория"?

Когда я во имя культурного обогащения или бессмысленности сущего читаю чужие блоги, рецензии (а в дикие моменты и комментарии), то часто натыкаюсь на понятие «целевая аудитория». И под «часто» имею в виду, что оно везде. «Как мне найти целевую аудиторию», «У меня есть целевая аудитория, а вы, сэр, свинина конская», «Вы не смеете меня критиковать, если вы не целевая аудитория»...

И вроде бы понятно, что «целевая аудитория» — это круг людей, для которых книга предназначается в первую очередь. Но насколько необходима озабоченность поиском такого круга?

***

Со стороны читателя всё понятно. Каждый предпочитает какую-то определённую веху культуры: век, жанр, формат, список штампов. Причин миллион: от прочитанной в детстве книжки до что удобнее изучать в метро. Придираться нет никакого смысла, во многом именно такая разница во взглядах определяет культурное разнообразие.

Так что со стороны читателей всё ясно: каждый является целевой аудиторией чего-то. А что насчёт писателей?

***

Скажу честно: если спросить, кого бы я хотел видеть читателями своих книг, то отвечу скромно: «Весь земной шар, для начала».

И для других писателей такое верно. В конце концов, многие берутся за перо, дабы поделиться своими идеями и замыслами с людьми. Отсюда возникает вопрос: есть ли какой-то смысл искусственно ограничивать круг этих людей?

Если не считать хрупкое писательское эго, трескающееся от несогласия с данными идеями, то смысл отсутствует. Но как же тогда набрать себе побольше читателей?

Давайте посмотрим на Стивена Кинга. По всем параметрам он не должен быть популярен. Жанр хоррора до сих пор узконаправлен и в глазах людей с париками считается «низким». Место кровищи на каждой странице занимает быт повседневности. На главных ролях регулярно попадаются женщины, чернокожие, евреи и геи. В общем, должно быть популярно только в узких кругах — тем не менее, Кинга знает каждая собака, и большинство искренне виляют хвостом.

В чём причина? В том, что Кинг пишет не только и зачастую не столько о кровушке, расчленёнке и монстрах, а о людях. Об их пути, о выборе, об отношении к миру, о поведении в разных ситуациях, о взаимодействии с обществом, о том, что их ломает — или наоборот, не позволяет сломаться. И всё это описано так, что вызывает отклик даже у «простого русского парня».

Можно повертеть словами и сказать, что «он так нашёл свою целевую аудиторию, просто большую», но в том-то и смысл, что у тех, кто пишет о людях, по умолчанию есть шанс найти такую аудиторию. Иногда мелкий, особенно в наш рек рекламы и пресыщения информацией, но всё равно шанс. Взгляните на любое высоко оцениваемое или просто популярное произведение — оно всегда о людях. Может быть с дырами в логике мира, с простыми сюжетами, с какими угодно недостатками, но никогда с персонажами-плоскими болванчиками без мотивации, истории и взаимоотношений.

Вместе с тем, по моим наблюдениям, те, кто пекутся о «целевой аудитории», на подобное смотрят с пренебрежением. В лучшем случае маскируются, но всё равно для них главное не люди, а набор штампов и приёмов жанра. Именно в них они видят успех и именно их стараются соблюсти в первую очередь. Герой собирает гарем не потому, что это несёт важное сюжетное значение, а потому, что так нужно «целевой аудитории». Герой попадает в СССР не для комплексного исторически-социального расследования, а потому что так «целевая аудитория» купит. Эльфы и орки сражаются не из-за долгой истории непонимания и вражды, но ибо эльфы должны сражаться с орками — причём по запросу «целевой аудитории» орки настоящие мужики, а эльфы красят губы.

***

— Но постойте! — вскрикнет кто-нибудь, в ярости переворачивая стол. — А как же, к примеру, русские классики? Общеизвестно признано, что для их понимания требуется определённый культурный багаж и немалый возраст! Да и полно других гениальных произведений, которые не подходят каждому, или получают большую актуальность со временем, или попадают в списки «недооценённых» на Ютубе! Ты что, только что обозвал их всех плохими?

Во-первых, как я мог. Пойду посыпать голову пеплом и утопить стакан в горе.

Во-вторых, все эти произведения, как правило, по-прежнему о людях. Иногда странных, иногда не соответствующих времени написания, но это что-то значит лишь в призме субъективного восприятия. И никакой «культурный багаж» не сделает произведение лучше или хуже. Он может открыть дополнительные грани, сделать чтение более лёгким, получить большее удовольствие — но для существования глубинных слоёв глубину надо иметь первоначально.

***

— Но постойте! — вскрикнет кто-нибудь, в ярости ставя стол на место. — Мы должны обращаться к объективной реальности! А в объективной реальности те, кто нашёл свою целевую аудиторию, зашибают бабки и купаются в лайках! И им для этого не требуются никакие люди!

Ну да, бабки-лайки. Однако возьмём «Ричарда Длинные Руки». Помните такое? Была серия популярная, хорошо продающаяся, написанная не последним писателем, но абсолютно безвкусная. И при всём её тогдашнем успехе — где она теперь? Кто-нибудь вспоминает её всерьёз, вдохновляется, проводит анализ и рекомендует?

В этом, на мой взгляд, главная проблема созданных «для целевой аудитории» произведений — они обречены на забвение. Какое-то время могут продержаться в топе, соберут какую-то кассу, привлекут какое-то внимание, но затем забвение неизбежно. Сменятся вкусы читающей публики, появятся новые авторы, у кого-то сойдутся карты на успех, вынуждая остальных безудержно копировать — и всё. И это ещё не поднимая вопрос о том, сколь многие из подобных авторов получают пригодный для «более не работать» жизни доход, не то что богатство.

Достаточно малый процент, надо сказать, помноженный на ошибку выжившего.

***

Значит ли это, что мы должны осуждать понятие «целевой аудитории», разоблачать и проводить идеологическую работу?

Нет. Потому что оно может оказаться очень полезным для только начинающих авторов, для желающих работать в новом жанре и просто повысить навыки. Взять имеющийся набор шаблонов и приёмов, а затем попытаться слепить из него что-то. И лепить далее, пока не станет лучше, и ещё лучше, и ещё лучше.

Именно поэтому я с недоумением воспринимаю неприятие критики — именно критика в этом деле помогает больше всего. Только критика указывает, что получилось хорошо, а что плохо, что лучше бы исправить, а чего можно не касаться. В конце концов, человек, решивший покритиковать произведение, с большой вероятностью также принадлежит к его «целевой аудитории», и потому имеет хотя бы опыт чтения более качественных работ.

На всякий случай: комментарии «всё плохо» к критике не имеют никакого отношения.

***

Обращение к «целевой аудитории» может помочь при первых шагах на неизведанную территорию или для попытки быстро достичь успеха. Но обычно писатель попросту надевает на себя хомут, заставляющий двигаться только в одном направлении — и хвастовство этим хомутом вызывает лишь недоумение.