Флэшмоб о танцах? Их есть у меня!

Кусочек из книги "Мечты, как звезды". Как появилась одна из триадиций Роскосмоса: "Танец Хаякавы".

Его потом исполняли в дальних экспедициях к планетам Солнечной системы при первом выходе в открытый космос на их орбите.

А начиналось все в 2035 году возле Фобоса...

Хане страшно не хватало музыки.

Еще до всего, что произошло, она не раз думала, что, звучи у нее в наушниках что-нибудь из любимых гипер-панковских или металлических композиций, работа была бы сделана гораздо быстрее. Но при выходе в открытый космос это запрещено.

– Какой идиотизм! – в очередной раз ругнулась девушка, опять упуская из неуклюжих пальцев зажим.

Она уже минут пятнадцать возилась с этим проклятым кристаллом.

Девушка зябко повела плечами. Становилось холодно. И это ее тревожило. Если в скафандре нарушен термообмен – она обречена. 

– Но… если бы он сдох, то и я бы уже давно стала ледышкой, – все так же вслух размышляла Хана. 

Звук собственного голоса хоть немного разрушал тишину, навалившуюся на космолетчицу.

– Попеть что ли самой? А не сходишь ли ты с ума, Хаякава-сан? Ладно, попробую. Тыц, тыц, тыц, сорэ, сорэ, сорэ! Омекаши кицуне-сан, цуинтэ набика сэтэ… – совершенно неожиданно для себя запела она старинную попсятину «Бебиметалла», одной из немногих групп, которую переносит Настя.

Подумав о подруге, Хана приободрилась и, продолжая напевать, принялась за работу.

Через пять минут она бережно укладывала кристалл в контейнер.

Хана совсем замерзла, дрожь пробирала, как во время зимних походов по Хоккайдо. Девушка по ассоциации вспомнила, как в одном из них вывихнула ногу. В тот раз она пошла одна, проверяя себя на прочность. Три дня Хана, кое-как хромая, наваливаясь на импровизированный костыль, выбиралась к цивилизации. Тоже было страшновато.

Девушка посмотрела в люк. Край его освещало Солнце. 

«Выбраться бы, погреться, но… вдруг еще один импульс? Здесь хоть какая-то защита».

Но сидеть в темном нутре грузового отсека и таиться как мышь… 

Хана решительно оттолкнулась ногами и вылетела наружу. Стараясь не замечать безжизненно висящий скафандр Владимира, девушка повернулась к Марсу. Он превратился в совсем тоненький серпик. Очень скоро Фобос войдет в тень планеты.

– Паршиво, – прокомментировала это Хана. – Сколько мы будем лететь над ночной стороной? Минут сорок, кажется. Надо попробовать согреться до этого.

Девушка распахнула руки, подставляясь лучам маленького, но яркого Солнца. Здесь оно светит в два раза слабее, чем на орбите Земли. А скафандр рассчитан отражать солнечный свет вблизи родной планеты.

– Ну почему он не черный? Вот гадство!

Девушка принялась делать разные физкультурные движения, приседать, махать руками и ногами, просто напрягаться. И скоро с радостью почувствовала, что стало гораздо теплее.

– Так вот в чем дело! – обрадовано выкрикнула она. – Какая там у меня была теплоотдача, когда все повырубалось? Пятьсот с хвостиком ватт? Наверное, когда электроника спеклась, клапаны и насосы продолжили работать в этом режиме. Так, Хана-тян? Придется тебе заниматься зарядочкой… все оставшееся время. А, чтобы не было скучно – буду танцевать!

Хана подумала, что выдержать несколько часов средней интенсивности физической нагрузки она сможет. Но… это означает гораздо большее расходование кислорода.

– Ну что ж, буду решать проблемы по мере их поступления!

И девушка, запела следующую песню, начиная танцевальный марафон.