Флэшмоб "Танцы в произведениях"

Запоздало решил присоединиться к танцевальному флэшмобу, ибо тоже люблю эту тему, люблю, когда герои танцуют. Так их можно показать еще с одной стороны. Подробного описания техники не будет, мне кажется, не она тут главная. После фрагмента будет ссылка на показанную композицию. В те времена была весьма известна и популярна. В клипе - слегка усовремененная аранжировка классического хита тех времен. И качество звука лучше, потому выбрал ее.

Жарить мясо Рома не доверил никому, священнодействовал сам, используя обширный арсенал специй Евгении Алексеевны. На кухне жарко — он сбросил футболку, чего там, все свои. Вскоре послышалось умопомрачительные шипение со шкворчанием, кухню, а следом и всю квартиру заполнил будоражащий запах.

Все дружно втянули носом воздух, ноздри расширились, желание грызть яблоки пропало — надо поберечь аппетит для главного! Наташа поднялась из кресла и вышла, все многозначительно переглянулись. Пошла проверить мясо, ага. Не подгорело ли.

— Риф, может, музыку чуть громче? — Юлька на цыпочках подбежала к двери, с плутовским видом выставила ухо в коридор.

Приоткрыла шире и явно что-то собралась сказать вслед, и… Покачала головой, плотно закрыла дверь, щелкнул замок. Не нужно. Пусть пообщаются, а мы тем временем…

— Саш, давай, нашу!

Он подошел к сверкающему разноцветными огоньками музыкальному центру, нажал клавишу, веселая песня АББЫ остановилась. Выбрал другую кассету и с улыбкой показал Юльке, та кивнула и вышла на середину комнаты. Крышка с тихим щелчком закрылась. Еще кнопка — оттяжка в десять секунд. Он встал рядом с подругой, оба повернулись лицом к двум заинтригованным зрительницам. Десять секунд истекли.

Стилизованный под металлический голос робота отсчет наполнил гостиную.

Еins, zwei, drei, vier, fünf, sechs, sieben, acht…

Еins, zwei, drei, vier, fünf, sechs, sieben, acht…

Инна раньше никогда этого не слышала, спросила Катю.

— Что это?

— «Крафтверк»!

Юля отлично танцевала и за четыре года научила Рифа, теперь он ни в чем ей не уступал. Как и все, ждали окончания года и большой дискотеки. Хотели блеснуть и разучили входящий в моду так называемый брейк-данс. Был верхний брейк — имитация движений робота, с подчеркнуто бесстрастным лицом. Нижний могли танцевать только единицы — каскад сложных акробатических номеров, прыжков, кувырков, вращений на руках и переворотов. Конечно, они выбрали верхний вариант. Риф достал несколько видеозаписей с уроками, Юлька загорелась. Начали с простого — «стеночки», «лепки кубика» и прочего. Потом усложнили и научились импровизировать, подстраиваться под ритм, строить произвольный рисунок танца. Стоило поймать принцип — все стало легко и просто. Они подготовили целый танцевальный номер…

И все это было до появления Пришельца, до того, как жизнь круто изменилась за считанные дни. Сколько прошло времени? Меньше месяца. А кажется — годы. Ну и что — почему бы не показать? Здесь, сейчас, друзьям. Зря старались? Нет Ромы и Наташи, жаль. У них сейчас дела поважнее — Риф понял, что откладывать разговор они не стали. И хорошо, дадим им пообщаться. Дверь закрыта, играет музыка, кухня вся ваша, только мясо не сожгите. А мы пока…

Еins, zwei, drei, vier, fünf, sechs, sieben, acht…

Они посмотрели друг другу в глаза.

Да?

Да.

И начали движение…

Когда зазвучала музыка, Инна листала альбом репродукций, уютно устроившись с ногами в большом кресле. Она еще раз посмотрела на имя художника, написанное черным готическим шрифтом на глянцевой обложке — Иеронимус ван Акен. Больше известный под коротким звучным именем Босх. У Рифа было много альбомов с картинами знаменитых и не очень художников, книг о музеях со всего мира, ему их привозили моряки из рейсов. Такой интересный… Другие шмотки заказывают, а он — книги. Когда увидел, что она старательно разглядывает картины Босха, этого мрачного и, наверное, самого загадочного художника, улыбнулся и принес ей большую лупу. Сказал — очень много можно так увидеть, попробуй. Да… Когда она в первый раз так посмотрела на «Страшный суд» — содрогнулась. Словно вправду провалилась в ад. Тогда Инна даже закрыла альбом и решила больше его не смотреть, уж очень жутко. Как такое вообще могло прийти в голову и как он решился это нарисовать? А потом… Этот альбом словно колдовством притягивал, и когда оказывалась здесь — часто его брала. Риф как-то предложил взять домой, но пришлось отказаться — маме такое точно не понравится.

— Инка!

Еins, zwei, drei, vier, fünf, sechs, sieben, acht…

Она очнулась и посмотрела на танцующих. Ого… Руки сами отложили альбом с лупой, ноги сами вынесли ее к друзьям. Конечно, так она не умеет, но не страшно, все свои! Можно даже и попой покрутить, мама далеко и не узнает!

Еins, zwei, drei, vier, fünf, sechs, sieben, acht…

Под чеканную электронную дробь, под металлические голоса, отсчитывающие цифры на разных языках, Риф с Юлькой танцевали. И как! Бесстрастные лица, отточенные синхронные движения рук, плеч, ног, бедер, повороты головы, всего тела. Холодные неподвижные глаза — и движения, полные огня и смысла.

Un… deux… trois…

Ты здесь. И я! Смотри. И ты смотри. Все — для тебя. Да! А вот так? Хочу! И так? Да, да, да! Все смотрят. И что? Еще!

Un… deux… trois…

Глаза в глаза. Тела плетут затейливую вязь. Не касаются друг друга. Не нужно — они одно целое. Танцуем!

Uno, due, tre, quattro…

Они словно отражения друг друга в незримом зеркале: Юлька начинает движение, застывает — Риф подхватывает и продолжает. Резкая остановка — и уже девушка заканчивает очередную фигуру.

One-two-three…five-six-seven…

И так — раз за разом, словно на двоих — один мозг, одно сердце, бешено бьющееся единым пульсом. В ушах стучат барабаны. Или это — горячо несется бурлящая кровь? Уже не различить. Танцуем!

One-two-three…five-six-seven…

Катя и Инна присоединились, сходу включившись в ритм. Конечно, так они не умеют, а некоторые движения просто постесняются повторить. Не то чтобы совсем неприлично, но… Был такой фильм, «Ураган», про любовь белой американской девушки к дикарю-островитянину. Как там его звали… Матанги. Они всей компанией ходили на него, там показали обряд в племени, жених танцует перед невестой, и так двигается… Показывает, что у них ночью будет. Инна тогда покраснела и даже почти закрыла глаза. Только слышала, как сидящая рядом Юлька хмыкнула и что-то прошептала Рифу на ухо, они тихо рассмеялись. Щеки стали еще горячее, хорошо, что в зале темно. Смеются. Слухи про них точно правдивые.

Ich. Ni. San. Shi.

Один. Два.

— Три!

Все вскинули руки и хором выкрикнули это «три», приветствуя родные слова, произнесенные в далекой Германии. Пусть с жутким акцентом, но все равно!

Ich. Ni. San. Shi.

Один. Два.

— Три-и!

Как и тогда в кино, Инна смущенно отвела глаза, увидев, как они явно копируют увиденный в «Урагане» танец. Конечно, не так откровенно и «по-электронному», но узнаваемо. Отвела… И снова посмотрела, не удержалась. Красиво, и с музыкой потрясающе выглядит. На Рифа все же неудобно смотреть, хотя ничего неприличного он не показывает. Почти. В фильме было куда откровеннее. А вот Юлька. Такая гибкая — и ухитряется двигаться отрывисто, коротко, в такт четкому барабанному ритму. И тут же — медленно, этакой змейкой. Ничего себе… Вдруг захотелось повторить, где-то глубоко внутри зародилась незнакомая, странная и очень приятная волна, бедра сами начали… И остановились. Нет, так она не будет. Можно просто танцевать. Как мама говорила — смотри на других, а сама так не делай. А что Катя? А ничего — ее увиденное явно не смутило, танцует себе. Обычно, без «изысков». Все хорошо! А Риф с Юлькой… Ну вот такие они, что поделать. Самозабвенно отдавшись ритму, Инна хихикнула — видела бы ее сейчас мама… За голову бы схватилась — испортят девочку. Не испортят!

Песня закончилась.