Тайна, которую лучше не знать (из третьей части романа "Хьюстон и Птица")

В памяти очень ясно возник тот летний день, тяжелый запах старой отсыревшей бумаги, затхлый и неприятный, сумрачная прохлада в тесных проходах между стеллажами, то, как шумели на ветру деревья за узкими, забранными решеткой окнами. Она устала и ей не нравился запах, но уходить не хотелось. Здесь было очень спокойно, можно было не торопясь перебирать бумаги, выкладывая из них ковер, ковер из слов, из чьих-то жизней. Словно морские волны строчки накатывали одна на другую, превращая мозаику из хрупких бумажных страниц в исчерченный словами житейский океан. Кое-где на пожелтевших листах чернила расплылись, так что уже нельзя было разобрать написанного. И эти листы вызывали у ней почему-то самый большой интерес. Рассматривая их, разбирая полустертые строчки, она представляла себя капитаном, который пытается разгадать тайну послания, найденного им посреди моря в неплотно закупоренной бутылке. Это была увлекательная игра, но тайна, настоящая тайна, караулила ее в другом месте. И эту тайну она предпочла бы не знать.