Грядки

У нас рядом с домом, внутри квартала, есть островок порядка. Если в душе раздрай, можно приходить туда и успокаиваться.

Небольшой, метров семь на семь, квадрат земли с тропинкой по диагонали. На нем из года в год происходит сельское хозяйство силами одного человека. Не знаю, как получилось, что больше это место никто не трогает.

Летом там торчат во все стороны подсолнухи,  колосятся помидоры, колышутся травы, цветы всех мастей клонят головы на ветру. Между колышками натянуты верёвочки для дополнительной стройности, среди буйства флоры скрипит самодельный флюгер. Флюгер сложный, поворотный, с лопастями — за такой Бахметьев с Кизяковым продали бы душу и все свои пластиковые бутылки.

Смуглый, остролицый, с седоватой щетиной мужчина проводит там свои будни и выходные. Вокруг стоят дома, ходят прохожие, ездят автомобили, но ему всё равно — он подвязывает помидор.

Вот и сегодня. Мы с Мариной идём, а на участке уже полный порядок: земля вскопана, расчерчена треугольными бороздами, всё идеально ровно, как в японском саду. Посередине неподвижно, с опущенной головой, стоит хозяин огорода и как будто общается с только что законченной грядкой.

Мы идём дальше, а Марина размышляет, есть ли у него какой-то план. Готовится ли он всю зиму к сезону или повинуется сиюминутному ощущению?

— Может, — говорю, — план, а может, просто душа требует, чтобы везде росли цветы. И помидоры, куда ни глянь. И он пока тренируется на своем клочке, ждёт урожайного года.

— Ты что же думаешь, он хочет захватить весь мир?!

— Ну не, он же садовод. Он хочет разрыхлить весь мир.