Ночь в музее-2

Вход, тот, что с канала, отозвался сигналом электронного замка на приложенный ключ. Вспыхнул экран видеофона, но поздно, Любаша уже громыхала второй железной дверью, и вот, она сама уже стояла на пороге, улыбаясь всеми своими ямочками, как тогда, четверть века назад."Да Винчи! "-она целовала его в усы-"Милый, мой кот да Винчи!"

Время все расставило на свои места. Малиновые пиджаки переехали на Колыму, или  накрылись могильными плитами, Некто М. перешел в разряд седеющих романтиков, а юная провинциалка с натуральной косой превратилась в пышную роскошную даму со все теми же розовыми щечками!

За эти годы, не изменяя своей основной древнейшей профессии, она успела выкупить однушку, что сняла в предместье на деньги художника. Сменить ее на трешку в престижном районе, закончить заочно институт, в который когда-то не поступила, занять место в коллегии адвокатов и юрист-консульта в совместной фирме, сменить не одного альфонса и столько же автомобилей. А Некто М. так и оставался бедным художником.

Правда, и он за это время успел пожить с чередой подруг, не считая мелких брызг случайных увлечений.Испытал на себе все виды брака, кроме законного, от гражданского и гостевого, до брака, вообще без обязательств. Обзавелся он почитательницами его талантов и на новом месте работы. Однако, как бы то ни было, для одной пятницы в месяц, и он и она находили время и место.

"Ну, признавайся'-Любаша душила его в своих обьятиях-" Что ты придумал на этот раз? Надеюсь, нам не придется опять сидеть в засаде в Марьиной роще в ожидании Фокса?"-говорила она теперь чисто,без акцента,как коренная жительница этого города в третьем поколении.

Единственное,что еще выдавало ее происхождение-привычка упирать руки в бедра,когда была не в духе.Но это Некто М. даже нравилось.Она отпустила его, и художник ,наконец,выдохнул-"Пусть это будет сюрприз."Он подхватил сумки со снедью и напитками-"Пойдем, я все приготовил. Сама все увидишь.Обещаю,такого ты не забудешь никогда! "

Некто М. переживал, конечно, подойдёт ли его Пятнице ее костюм, но больше он боялся за себя. Опасался, что не выдержит и накинется на Гувернантку еще в процессе переодевания, и тем испортит всю обедню. Поэтому он натягивал свой наряд за дверями будуара, пока его барышня справлялась с крючками, застёжками и шнуровкой внутри.Была и еще одна причина разойтись по разные стороны баррикады.

 Это природная застенчивость Любаши, не совместимая, казалось бы, с ее профессией. Необходимость прилюдно раздеваться доставляла ей душевные страдания и покрывала краской стыда до корней волос. Даже позируя художнику обнаженной, она порывалась то и дело прикрыть руками грудь и живот. И делала это так трепетно и беззащитно, что желание овладеть этой невинностью вспыхивало мгновенно!

 В ту, их первую ночь, в редкие минуты передышки после выброса гормонов счастья и блаженства, она закрывала лицо руками, зарывалась в подушки и начинала рыдать-"І хто ж менэ заміж тепэр візьмэ?!"Но не успевали слезы высохнуть на ее золотистых ресницах, как она кидалась на его крайнюю плоть, лаская, раззадоривая и побуждая ее к следующей попытке, как все нимфоманки и наследницы идей Клары Цеткин и Розы Люксембург, вместе взятые!Притвориться или сыграть такое было просто невозможно.Именно  этот ветхозаветный интимный стыд и иллюзия непорочности были причиной, по его мнению, ее оглушительного успеха среди клиентов.

Лёгкий вскрик оторвал его от воспоминаний. Мгновенно распахнув двери, художник обнаружил свою подружку почти одетой, прикрывающую ладошкой, открытый от страха рот. "Мальчишки подглядывают!"-она показывала на потолочный плафон с амурчиками. Некто М. рассмеялся-" Ну, что ты, глупышка, они же нарисованные! "Он погладил ее и помог затянуть шнуровку на спине-" Сейчас мы все устроим".

Дворецкий зажег  свечи в будуаре и спальне, включил негромко музыку, погасил свет и стал хлопотать вокруг сумок со снедью и ломберного стола. По его сценарию здесь они должны были хорошенько выпить и закусить. Затем танцы, плавно переходящие в спальню. Затем сцена строгого выговора Дворецкого Гувернантке за какую-то провинность. Затем финальное наказание, в виде жестокого изнасилования. Занавес. На большее его фантазии не хватило.

Теперь, чтобы довести Любашу до состояния "як вам трэба", двух рюмок ликера" Amaretto"было явно недостаточно. Начала она с шампанского, которое дворецкий на дух не переносил, и лишь пригубил за компанию. Покончив с шипучкой, она смешала себе огромный бокал взрывчатки под названием коктейль Д.Бонда-водка с вермутом Martini, затем перешла к родной горилке, запеканке и спотыкачу.

Закусывала она черной икрой, маслинами, колбасой и свиными копченостями, популярными у небратьев и несестер. Ее партнер, с недавних пор не пил ничего, кроме сухого красного вина, которое раньше считал редкостной кислятиной, годной только на глинтвейн. А из всей снеди отдавал предпочтение сыру,зелени, осетрине, форели,оливкам и тигровым креветкам с красной икрой.

Под шутки, анекдоты и прочую похабень, на которую  художник был большой мастак, вечер непринужденно приплыл к следующей сцене. Танцам. Тут Дворецкий не поленился разучить пару-тройку фигур менуэта.Это старинный такой бальный танец,а вовсе не то,что многие подумали.Его партнёрша с легкостью усвоила их в пять секунд. Они изящно и грациозно заскользили по паркету в сторону спальни, где должна была наступить развязка. Правда,в сцене строгого отчета Дворецкого за что-то там пролитое и неубранное, художник так вошел в роль, что чуть не довел Любашу до слез.

Отступая под его напором, бедная девушка, как бы невзначай, поскользнулась и, ахнув, упала на кровать. Получилось так естественно и беззащитно, что дворецкий уже не мог сдерживаться!Он должен жестко наказать эту деваху сейчас же и немедленно!Затрещали застежки, крючки и пуговицы. 

Положенное по сценарию отчаянное сопротивление Гувернантки было быстро сломлено.Насколько оно было упорным, говорил заливистый смех,быстро сменивший плохо разыгранные яростную ругань и крики о помощи.Дворецкий что-то рычал и мычал, зарывшись с головой в декольте Гувернантки,затем урчание стало глуше, поскольку переместилось под подол кружевных юбок. А ее хохот сменили чувственные вздохи.

Многие наивно полагают, что доставить удовольствие женщине-плевое дело.Возможно, если это южанки.Они вспыхивают как серные спички, порой даже без прикосновения.Однако, когда дело касается славянских женщин, тут одного напора и задора будет недостаточно.

 А если это, к тому же, гетера с многолетним стажем, то здесь нужен высший пилотаж! И всевозможные долбежные работы отбойным молотком-это последнее, что для этого надо!Белокурым женщинам нужен длительный разогрев. И это тот случай, когда кашу маслом не испортишь. Чем выше будет градус разогрева, тем ярче будет накал кипения любовных страстей.Тем сильнее будет ответная ласка. Наш Дворецкий в этом деле, что называется, собаку съел...