Десятая

Ну ладно, буду как все. Десятая у меня одна, и начало у неё скучное, но уж, что есть.

Если взвели мышеловку, то не лезьте в неё за сыром. Берегите пальцы

Инструкция

Иван успел немного подремать, прежде чем его поднял Силантий. Сборы, как обычно, заключались в затягивании ремня, да пристройки за плечами дорожной сумы и секиры. Познакомился во дворе с лошадкой, забрался в седло и тронулся в путь потихоньку разгоняясь. Бежать кобыле не очень нравилось, через некоторое время она стала заносить в сторону зад и недовольно дёргать головой.

В село залетели галопом, ну, или тем бегом, что Сечка считала галопом. Ещё за околицей на въезде в Довольное на обочине дороги закричали несколько голосов, раздался свист. Дурак оглядываться не стал, село это не город, ворота не запирали и охраны постоянной не ставили. Домчались в темноте до главной улицы и по ней уже в сторону Скелетной рощи.

За селом Иван перестал погонять лошадку, и та тут же сбавила ход до неспешной трусцы. До первых изломанных деревьев добрались, когда темнота сменилась утренним сумраком. С рассветом настроение приподнялось, нежданно-негаданно свалившиеся заботы похоже все остались позади, и Ванюха потрепал кобылу по шее. Той на непрошенную ласку было всё равно, — дорога под копытами ровная, бежать не заставляют, ну, а что Дурак на спине, так с кем не бывает.

***

Через два дня Скелетная роща осталась позади. Иван Дурак ехал знакомой дорогой, только в другую сторону. Не удалось пристроить волшебные вещи в хорошие руки, а значит, надо выполнять обещание, возвращать их в спецхран. Одна надежда у Дурака оставалась, что хоть скатерть-самобранка попала в надежные руки. А так как прямая дорога на Кукино болото все равно вела через Кащеев замок, так что ж не заехать, не убедиться. Заодно и погостить денек-другой.

Осень решила побаловать сухой и теплой погодой, встречный воздух приветливо раздувал рыжие кудри. Маковые поля, через которые вела дорога, уже давно были убраны, только ветер лениво шуршал в рядах сухих стебельков. Сечка, правда, бегать не любила, зато в остальном была кобылой неприхотливой и послушной, так что ехал Дурак с комфортом. Кащеев замок показался издалека, возвышаясь веселыми башенками над полями и далёкой полосой осеннего леса. Иван неспешно трусил еще час, прежде чем добрался до ворот.

На крик никто не отозвался, и Ваньке это не понравилось. Он всю дорогу представлял, как выскочит граф из дверей, как, теряя шлепанцы, сбежит с крыльца и, радуясь его приходу, бросится к воротам. Вместо этого за спиной равнодушно шелестел травой ветер, а дом стоял молчаливый и безлюдный. Хотя, казалось, что есть там кто-то, казалось, доносится из дома едва слышимый крик. Полчаса проорав в пустоту, Иван полез через стену.

Справившись с запором и привязав кобылу у крыльца, Ванюха поднялся к дверям. Сомнений уже не оставалось, кто-то в доме был, кто-то там то ли выл, то ли стонал, не умолкая. Сечка от этого воя всхрапывала и пятилась, натягивая поводья. Ванька, пригладив ладонью волосы, открыл дверь и прошел в вестибюль. Стон заполнял весь первый этаж, множась эхом от стен, но, зато, стало понятно, что раздается он из подвала. «Опять Смерть, что ли свою мучает?» — поморщился Дурак. Его крик «Есть, кто живой!» утонул в вое, Иван сам себя не услышал. Оглядевшись, он высмотрел ступеньки в подвал, но идти туда не хотелось — встречаться со смертью, пусть и чужой, удовольствие не большое.