Собачкины истории.

         С раннего утра наши собанечки на прогулку бодрым шагом. Потом уже жарко и они валяются, кто где найдет себе закут до самого вечера. Конечно, в таких шубах не особо-то порезвишься. 

         У Рико своя особая протоптанная собственноручно(лапно) дорожка, по которой его надо гулять. И попробуй не проведи его по ней от начала и до конца. Пока не обойдет все кустики с листиками, свои дела не сделает. Только преодоленние любовно проложенного маршрута способствует выдаче бережно хранимого добра. 

          Муж пока его выгуляет, приходит, руки потирает. Говорит, он мне когда-нибудь суставы вывернет. Эта зверюга рвет вперед, как танк. А если, не приведи господь, какая собачка возникнет на горизонте, все, туши свет, кидай гранату. Удержать волчару невозможно. Ему обязательно нужно пойти порвать всех на пионерские галстуки. И когда навстречу нашей процесии идут люди с собачками, муж ломиться сквозь кусты в другую сторону, чтоб не столкнуться. В этом плане наш Рико дурак дураком. А во всем остальном добродушный любвеобильный тюфяк. 

           Иногда мне приходится выводить его на прогулку, так это капец просто. Я веду его на поводке, ну, то скорее он меня ведет, а я на другом конце этого хлястика мотыляюсь как кузнечик засушенный. 

          Однажды соседи своих подросших курочек поселили впереди дома на газончике, я еще предупредила, чтобы заделали все щели. Там ограда с широкими дырками. Так этот болван всех передушил. Я не знаю, каким образом они оказывались в нашем дворе, прыгали сами, что ли? Самоубийцы какие-то. Но они с Люськой всех переловили. Люська так та просто сидела под забором, просунув нос между щелями и ждала. Лиса хитрая. А те куропатки клевали травку и по одному падали к  нам во двор, пока никого не осталось. Есть они их не ели, конечно, а просто хватали и бегали по двору как с мячиком. 

          Ну, я не знаю, может и не они. Я только одного видела придушенного. Остальные куда делись? Они же не могли с перьями исчезнуть? Дикое животное. 

          Ну, ладно, Люська. Она до 6 месяцев жила на улице. Сама себе пропитание добывала. Там уж что в ход пойдет. Она даже ежевику с кустов обрывала. А этот дома с месячного возраста на всем готовом. Но зверинный инстинкт неизбывный. Шельмец эдакий.  

         Во двор выйти невозможно, тут же летит обниматься. А то что с ног сбивает, так ему и невдомек. И стоишь, отбиваясь от этой туши, а он радостно оттаптывает тебе ноги своими копытами. Собачки они такие собачки.