Отрывок из повести "Святой Бес".

Поздний осенний вечер уступал место приближающейся ночи. Холодные, колючие капли моросящего дождя сыпались из черной мантии небес. Промокшие ветхие постройки трущоб поскрипывали старой древесиной. Ветер гулял меж стволов засохших деревьев, слегка покачивая их скрюченные ветви. Здесь, на окраине провинциального города в воздухе витал запах серы, и было слышно завывание бездомных собак. Бродячие псы чуяли присутствие чего-то пугающего их, и воем, словно хотели предупредить об опасности.

В тот вечер 29 сентября 2001года на свет появился Я... Моя мать, родившая меня, сама у себя приняла роды. Она зубами перекусила пуповину, затем, осмотрев меня с ног до головы, положила младенца на деревянный стол. Дрожащей рукой, женщина освободила рот новорожденного от сгустка слизи и шлепнула меня по ягодицам. Я сделал первый глоток воздуха и задышал самостоятельно. Наверное, я должен был издать крик, но мне не хотелось кричать, как делают все новорожденные. Я просто лежал и смотрел своей матери в глаза. Ее звали Руана. Она была цыганкой. Моя мать являлась черной ведьмой и обладала не человеческой силой. Ее боялись все те, кто был с ней знаком, а так же те, кто о ней слышал. Однако, находились смельчаки, которые приходили к Руане за помощью. Моя мать проводила черные ритуалы, водила дружбу с демонами и имела покровительство темных сил...

В тот сентябрьский вечер, на опушке леса граничащего с территорией трущоб, показалась темная фигура. Это была женщина, облаченная в длинный брезентовый плащ. Лицо одинокой путницы было скрыто под грубой материей капюшона. Сгорбившийся силуэт прижимал к груди сверток. Этим свертком был я, укутанный в мешковину. Моя мать подошла к одной из старых деревянных построек и положила меня на порог полуразрушенного дома. Руана прижала дрожащие ладони своих рук к своему лицу и сделала несколько шагов в сторону леса, затем, резким движением, обернулась назад и подошла к свертку, лежащему на пороге ветхого строения. Мою мать переполняли смешанные чувства. Смятение сменялось приступом плача, гневом и отчаянием.

— Ну что ты на меня так смотришь!? — голос женщины срывался на крик...

— Не могу я тебя оставить рядом с собой... Прости, я не должна... — неожиданно Руана замолчала и бросила взгляд в сторону, вправо от себя. Она глядела в то место, где, спустя несколько секунд, в скудном освещении фонарного столба, появился огромный пес. Глаза животного светились бледно-зеленым светом, густая шерсть источала клубы дыма. Руана поглядела на свое дитя и бросилась бежать в сторону леса, из которого недавно вышла. Оставив меня одного, моя мать скрылась в кромешной темноте.

Я лежал на пороге старого дома, завернутый в грубую ткань. Через приоткрытый лоскут мешковины, я видел, как ко мне приблизилась массивная морда пса. Зверь прожигал меня взглядом, но мне не было страшно. По какой-то не ясной мне причине, я чувствовал родство с существом, глядящим на меня. Его дыхание, казалось, согревает мое тело и душу. Мы глядели друг другу в глаза, и я чувствовал то, как некие неведомые мне ощущения заполняют мое новорожденное тело. Я осознавал себя как личность, не смотря на то, что от роду мне было не более часа. В моей голове не было мыслей, но чувства зрения и осязания, слуха и вкуса запахов ощущались даже слишком явственно. Мне не был ведом страх и другие чувства, мешающие ясно мыслить. Я хотел пошевелить рукой или ногой, но сил на это не было...

Нависший надо мной огромный пес, вдруг перевел свой взгляд куда-то в сторону, и внезапно сорвался с места, удалившись из поля видимости. Спустя мгновение, все пространство вокруг озарилось слепящим глаза ярким белым светом. Ко мне приблизился некто и поднял меня с холодных сырых от дождя прогнивших досок порога. Чьи-то сильные, и нежные руки бережно прижали мое тело к могучей груди. Укрытый полой одежды, я впервые уснул...