Разборки на Кладбищенском острове

Всем привет! Выложена прода фэнтезийно-юмористического фэнтези о призраках "Сага о призраках: Живым здесь не место..."

"Однако “буравить” землю и кости Гульяно долго не пришлось. Едва главарь почуял адреналиновый запах азарта и аккумулировал приличную скорость, обогнав сотню червей, трёх кротов, десяток медведок, семерых стригунов, парочку муравейников, несколько дюжин покойников, статую дракона и ещё каких-то тварей, как неизвестная сила жёстким тараном непреодолимой мощи отвесила ему грандиозный пинок под зад, наискось вверх. Гульяно пробкой, с ветерком и свистом в ушах (ну не было, не было ветерка и свиста, но так хочется, чтобы был!), жизнеутверждающе вылетел на поверхность, уверенно описал продолговатую дугу над небольшим участком кладбища, "пропахал" несколько могил с крестами и оградами и замер бесформенной и обалделой кучей. Трактирщик приземлился, словно перевернувшийся аэростат, на свою подушку-обнимашку, то есть брюхо.

Произойди такое с его телом, треснувший позвоночник бы с хрустом смешался с раздавленным тазом и рёбрами, впившимися в потроха, весело и охотно лезущими из глотки. В усатой башке Гульяно поселилась небывалая доселе свистопляска. Всё металось и захлёбывалось в дичайшем танце. Смазанные кляксы устроили тошнотворные гонки (для человека; для призрака тошнота - этап пройденный). Жалостливо, совсем по-стариковски, охнувший главарь пытался сфокусировать зрение, подняться и сообразить, что это за жуть с ним стряслась. Вернее, не с ним стряслась, а его стрясла.

Выждав, пока очумевшему сознанию надоест увиливать от мозгов, иносказательно выражаясь, Гульяно удалось кое-как приподняться, перевалившись, сесть и с горем пополам наладить свою буркальную пару. А настроив буркалы на оптимальную видимость, фифти-фифти очухавшийся трактирщик обнаружил перед собой нежно-лазурную девочку в, соответственно, нежно-лазурной одежде: простом платье с перетянутой пояском талией, чулочках и пуленах. Привидение стояло в нескольких метрах и внимательно смотрело на подкошенного главаря большими жёлтыми, как чистейший янтарь, жёлтыми, как тягучая квинтэссенция змеиного яда, глазами. Смотрело осуждающе, как показалось Гульяно, и в тоже время оценивающе. На вид девчушке было лет девять, но её взгляд источал месть, выдержанную в прохладе ожидания лет десять как минимум.

– Крошка, ты из какой могилы выползла? – проворчал Балытраво, мотая усатой башкой, будто медведь спросонья, который пребывал слегка не в духе (Счастливец! Он имеет такую возможность!) после зимней спячки, так как весна в этом году снова пришла неожиданно, в марте, и медведь опять не успел как следует выспаться. Зато, пока он спал, у него отрасли человеческие усы.

Общение с детьми не являлось джокером Гульяно. Для главаря преступного мира Радруга дети были чем-то вроде праздников, то есть тем, с чем Гульяно никогда не сталкивался и о чём никогда не думал за бесполезностью предмета. Исключение составлял, конечно же, день рождения кородента (день рождения кородента - жизнь хороша на должном уровне). В общем, дети для Гульяно имели тоже значение, что для других Цезарь. Все знают Цезаря, но никто о нём нарочно не думает. Э… вы ведь знаете Цезаря? Да, правильно, это такой салат. Один из величайших военных салатов. Захватил многие тарелки и желудки. Вооружаться против него вилкой - бесполезно, а мечом - глупо.

К тому же главарь порядком струхнул. Конечно, не от внезапного появления девочки, совсем нет (а вот иные ябоньцы бы занервничали, но об иных ябоньцах позже). Впрочем, взгляд девочки настораживал. Он, как бы сказать, не предвещал ничего хорошего. Но Гульяно не обратил на это никакого внимания. И без девчонки было отчего испугаться. Неудивительно! Гульяно выдрали из земли, словно редиску, и блинчиком зафинделили через могилы! Ещё и на пузе подпрыгнул несколько раз. Но до счастья так и не доскакал. Не хватило всего двух подскоков.

Очень, знаете ли, нетипичное развитие событий для главаря преступного мира столицы, привычного к более щекотливому обхождению. Был бы Гульяно главарём преступного мира, скажем, села, то ещё, быть может, для него было бы в порядке вещей вылететь в стеклянном салюте из окна сельского клуба, со второго этажа, и плюхнуться мордой в грязь с мыслью, что нет предела совершенству и ему ещё стоит поработать над своими ораторскими способностями. А если бы он был двенадцатилетним главарём преступного мира своей семьи, так вообще малина! Особенно после успешного похищения малинового варенья из взломанного буфета.

Итак, об иных ябоньцах. Что?! Вы никогда не слышали об Ябони?! Сейчас услышите. Для иных ябоньцев внезапные появления девочек настоящий кошмар. Причина тому кроется в острой нехватке свободного пространства в Ябони, представляющей собой архипелаг из 15 островов, в связи с ооочень плотной плотностью населения. Номер обычной гостиницы в Ябони помещается в обычный бельевой шкаф, положенный горизонтально, дома такие узкие, что похожи на накаченные доски, лошади размером с увесистого барана, а бараны размером с табуретку, арбузы в форме кубика, чтобы компактней было складывать в квадратном погребе. А яйца?.. Впрочем, об иных ябоньцах позже. Не хочется прерывать основную сюжетную линию, разорвав именно эту сцену кратким экскурсом в проблему Ябони.

Жизненный опыт подсказывал Гульяно, что при непонятном раскладе, когда попахивает чем-то недобрым, нужно и вести себя недобро. И жизненный опыт оказывался прав чаще, чем неправ, поскольку Гульяно Балытраво, будучи и сам человеком недобрым, всю жизнь имел дела с недобрыми людьми. Если и имел он какие-то дела с добрыми людьми, то гораздо меньше, потому что добрые люди после таких дел обычно жили гораздо меньше, чем планировали. Загробного опыта у Гульяно особо не накопилось, зато очень кружилась голова. Ещё бы, после такого-то полёта, в его-то года. Не тот возраст и комплекция, чтоб над могилами ласточкой порхать. Ну или кувыркаться 130-литровой пивной бочкой. Надо бы потренироваться в такие моменты, когда земля уходит из… в общем, стараться не забывать об умении проходить сквозь землю, иначе оно не действует.

– Какого хера произошло? – глухо вопросил Гульяно, скорее, себя, чем девочку.

Но ответила девочка:

– Я.

– Чё вякнула? – не понял Гульяно, успевший позабыть о её существовании. Он и не сообразил, что это первый ребёнок, встреченный им на Кладбищенском острове. Гульяно и при жизни-то не особо замечал детей. Он решил, что шлявшаяся по кладбищу девочка стала случайным свидетелем его восхитительного, но столь скоротечного надмогильного полёта, изящности которого мог позавидовать разве что сейф, битком набитый камнями.

– Я. С тобой. Произошла. А ещё вот она.

– Она?! – вскинулся Гульяно и прошипел: – Не зли меня, соплячка, патлы вырву, кровавым соплями у меня изойдёшь! Не тот я человек, чтобы дразнить меня, не тот, уж поверь мне, девочка.

– Она, – невозмутимо повторила малая и, вытянув руку вперёд, указательным пальцем показала куда-то за трактирщика. – Моя мама.

– Твою же мать, – вяло огрызнулся избитый могилами Гульяно, оборачиваясь. – Что за…

…женн-щина? С младенцем на руках?! Мутной прозрачности фигура отличалась бликами рыже-морковного цвета, играющими в теле, как световые лучи жидкими молниями в воде. Отблески охватывали и густо-синего грудного ребёнка, выписывая внутри него такие же замысловатые ритмичные узоры. Застывшее, как грозовая туча на фотоснимке, выражение лица женщины тоже не сулило ничего хорошего. Тем более что женщину эту Гульяно прекрасно знал. И женщина эта была одним из самых недобрых людей, с которыми ему доводилось иметь дело.

– Э… Элихания?! – воскликнул потрясённый Балытраво."

Ссылка на книгу:

https://author.today/work/168329

Если книга понравилась, прошу лайкнуть и добавить в библиотеку. Спасибо! И хорошего дня!