Противоположнополовой флешмоб и немного дизельпанк-нуара

Разумеется, поскольку я широко известен в узких кругах как радикальная феминистка-диссидент, то пройти мимо вот этого флешмоба не мог в принципе. А для разнообразия выбрал персонажа старой своей экспериментальной истории. Это был второй раз в моём творчестве, когда я поставил в центр сюжета женского персонажа, и тот эксперимент я считаю вполне успешным. Хотя к фантастическому нуару я вернулся лишь после большого перерыва, и в рамках уже существующих своих серий, именно повесть "Ночь, дождь, Город..." заложила основу для многих вещей, которые я развил в последние годы. 

Главная героиня повести - Анна Хелси, инспектор Национального Агентства Расследований. Структуры, стоящей между обычной полицией и госбезопасностью в лице Бюро Национальной Защиты. 

Вот её портрет работы Mnemolli:

И её рабочее место:

Место действия - Город после войны, где уже двадцать лет не видели снега, зато почти каждый день идёт дождь. Иногда кислотный. Иногда ветер приносит радиоактивную пыль с другой стороны пролива, с континента. Время действия названо в самом начале:

" Ночь с 28 февраля на 1 марта 1965 г."

Ещё один рисунок:

На образ Анны меня вдохновила отчасти главная героиня "Психопаспорта" - неглупый, совсем не наивный. добрый и очень порядочный человек на службе у, в общем-то, вполне себе тоталитарной системы. Только здесь всё ещё хуже - так как в "Психопаспорте" ещё можно надеяться, что футуристичная система всё же приведёт общество к чему-то хорошему, а в моей повести просто депрессивное государство с умирающей экономикой, уже почти поколение как не способное оправиться от последствий войны. 

Следователь Тёрнер не смог принять Анну сразу - он был на допросе, так что женщине пришлось немного подождать в коридоре, на протёртом до дыр диванчике. Торчащая из сиденья пружина впивалась ей в бедро, влажная белая блуза липла к телу, по всему старому зданию участка гулял сквозняк, а лампы под потолком горели так ярко, что свет их пробивался даже сквозь закрытые веки - и всё же инспектор уже через пять минут начала клевать носом. Заснуть ей не давали очки - Хелси каждый раз чувствовала, как они сползают вниз по переносице и вскидывала голову. Наконец, Майлз появился - всё такой же усталый и мрачный, непричёсанный, в том же мятом чёрном костюме с незатянутым галстуком.

   - Входите, - коротко сказал он Анне, отпирая кабинет.

   Попав внутрь, та с интересом огляделась, прежде чем сесть за стол. Тёрнер тем временем устроился за ним со своей стороны, достал откуда-то снизу большой термос, свинтил крышку, наполнил её до краёв исходящей паром жидкостью. По комнате разлился горьковатый запах дешёвого порошкового кофе.

   - Пейте, у вас продрогший вид. - Полицейский толкнул крышку-чашку по столу к Анне. - Так о деле не поговоришь.

   - Благодарю, - не стала отказываться женщина. Металл чашки приятно согрел руки, а кофе оказался очень сладким. - У меня в машине тоже термос есть, только что-то совсем тепло не держит, и на полдня не хватает. Наверное, колба треснула. Да и кофе на меня почти не действует, слишком много употребляю...

   - Взаимно, - хмыкнул следователь, опираясь локтями о край столешницы.

   - У вас глаза красные, вы не урвали пару часов на сон?

   - Когда б я успел... Кстати, вы не лучше. Не думайте, что за очками не заметно. Допили?

   - Да. - Хелси вернула крышечку, чувствуя, как понемногу согревается. Глянула на окно за спиной Тёрнера - оно было двойным, и внешнее стекло кто-то разбил. Такое впечатление, камнем. Однако сквозило в кабинете куда слабей, нежели в целом по зданию. - Теперь можно и поработать. Как у вас дела со свидетелями?

   - Я как раз допрашивал ту барышню, с которой наш покойник нарушал заповедь "Не прелюбодействуй". - Детектив криво ухмыльнулся. - Шок у неё прошёл, а вот мозгов, похоже, изначально не было. Никакого толку не добился.

   - А кроме неё?

   - Успел пройтись только по соседям. Тоже мало полезного, хотя старички из ближней квартиры, которые полицию вызвали, припомнили, что ночью у убитого несколько часов громко играла музыка. - Тёрнер развёл руками. - Понятно, что музыкой преступник заглушал крики бедолаги, пока его пытал, стандартный ход. Стены там не картонные, дом партийный, ещё имперской постройки, так что больше никто ничего не слышал. Но старички запомнили время - когда музыка начала играть, и в каком часу прекратилась.

   - Уже кое-что.

   - Да. Дальше надо пройтись по родственникам и сослуживцам убитого, однако...

   - У вас не хватит полномочий, - кивнула Анна. - Этим займусь я. Плёнки от "Тысячеглазой" уже у аналитиков моего отдела, дам вам выжимку. Дня через три, как отсмотрят. И ещё...

   Она вынула из внутреннего кармана плаща несколько сложенных вчетверо листов, положила на столешницу перед собой:

   - Это досье на покойника, Боуи. Для моего уровня допуска, без цензурных вымарываний. Оставить я вам его не могу, но прочтите при мне. Только, ради Бога, ничего не выписывайте.

   - Вот уж удружили! - Похоже, Майлз действительно оценил поступок инспектора. - А вам за это ничего не будет? Нас же сейчас абсолютно точно прослушивают. Тут все кабинеты с микрофонами в стенах.

   - Это в рамках мелкого злоупотребления, - отмахнулась женщина. - Если натворю что-нибудь - присовокупят к делу, а само по себе пустяк. Но спасибо, что беспокоитесь. Читайте побыстрей, я бы хотела поговорить ещё кое о чём...

  

   Полицейский участок Хелси покинула спустя сорок минут, задумчивая, однако уже не столь вымотанная - кофе помогло. Насвистывая под нос какую-то мелодию, она сбежала по скользким каменным ступенькам к своему автомобилю, взялась за ручку дверцы - и в этот самый момент её скрутил жестокий приступ кашля. Такой сильный, что пришлось опереться о крышу "протона", чтобы не упасть. Под рёбра ударом стилета вонзилась острая боль, ставшая привычной за последние три месяца. Откашлявшись и отдышавшись, инспектор посмотрела на ладонь, которой зажимала рот. Алые капельки... Чёрт бы их подрал. Ещё раз кашлянув, она спешно вытерла ладонь о штанину...

Анна - настоящая идеалистка, не лишённая, однако трезвого взгляда на вещи. Она понимает, что не может изменить всего, и старается улучшить жизнь людей вокруг лишь в меру своих сил. В конце концов, для жителей Города честный следователь НАР, искренне обеспокоенный их благополучием - огромное подспорье. Увы, для этого Анне приходится осознанно ограничить свой кругозор, стараясь не думать о вещах, выходящих за круг её возможностей. 

На сей раз инспектор молчала минуты две. Наконец, вздохнула:

   - Майлз... Я не уверена, что смогу внятно ответить... Есть вещи, которые от нас не зависят. Проблемы, которые нам не по плечу. И о них лучше просто не думать. Я не могу остановить пересыхание рек на юге страны. Ты не можешь повлиять на использование городской системы. Если мы попытаемся этим заняться - только растратим силы и время впустую. Ты можешь со мной не согласиться, но надеюсь, ты поймёшь, к чему я веду. Есть дела, который нам по плечу - именно занимаясь ими мы можем быть полезны. Людям, городу... Будущему, если хочешь более высоких материй. Я не могу наполнить водой пересохшие речные русла - но я могу ловить негодяев, преступающих закон, и делать так, чтобы жители столицы спали спокойно, зная, что их защищают. Может, изменение городской системы и упростило бы мою работу - но оно выше моих сил, и я ищу другие пути, чтобы защищать горожан лучше. Прости, сумбурно вышло... Я, наверное, ещё не совсем пришла в себя.

   - Да нет, я тебя понял. - Следователь встал, опёрся о спинку ладонью. - Не веришь, что маленькие люди способны на большие дела?

   - Не знаю... - Женщина отвела взгляд, потёрла висок. - Скорее, считаю, что большие дела вообще не должны делать одиночки, конкретные люди. Чтобы полиция стала эффективней, надо не провести какую-то реформу сверху, а добиться того, чтобы каждый полицейский любил свою работу и делал её хорошо. Понимаю, это утопия... - Она горько усмехнулась, всё ещё не глядя на Тёрнера, - ...но ведь и не повод, чтобы не подавать личный пример, так? Я вообще стараюсь поменьше задумываться о том, чего не могу изменить лично... Но - там, куда ты можешь дотянуться своей рукой, и твори добро. Ух, как пафосно вышло...

   - Что ж, спасибо, Анна. - Майлз опустил голову, провёл ладонью по лакированной спинке стула. - Мне, похоже, и правда нужен был такой разговор... с сотрудником НАР.

Образ Анны для меня примечателен ещё и тем, что создавался строго под одну историю. Да, финал "Ночи" абсолютно не допускает никакого продолжения, по крайней мере, с этими же персонажами - там поставлена жирная точка вместо многоточия, и в этом была вся задумка. Так что эта героиня как никакой иной персонаж у меня крепко вплетена в свою историю, свой сюжет, свою атмосферу. Мне немного жаль, что я не могу вернуться вновь к Анне, но это придаёт ей некой целостности и завершённости, которой нет у её коллег из иных моих произведений.