Роман на века

Подумалось вдруг - а, может, мне роман написать? Ну, такой... настоящий. Про жизнь. Про любовь и дружбу. Про верность и предательство, про добро и зло, про участие и равнодушие. Чтобы герои - люди (не говорящие собаки или куклы - обязательно люди!), с подлинными эмоциями, со скелетами в шкафах. И чтоб люди эти постоянно конфликтовали из-за чего-то между собой - не из-за пустяков, разумеется, вроде "Ты че на мое место машину поставил, э?" или "Кто алоэ выкинул?". И какие-то глобальные проблемы обязательно поднять в этом романе - расизм, нетолерантное отношение к гомикам, идиотам и геконам, Путина (его можно даже на вилы, чтобы порадовать ЦА)... И чтоб финал в книге был открытый, но оставляющий приятное послевкусие. Чтобы книгу издали рекордным тиражом в триста миллионов и перевели на двадцать три языка; и чтоб в каждой библиотеке она стояла на самом видном месте, и по пятницам там устраивали чтения среди школьников, которые говорили бы всякие глупости, а учителя качали головами и бормотали: "Ничего, вырастите, перечитаете и все поймете...".

Чтобы люди, проглотив мой роман, потом еще десятилетиями обсуждали его и на светских раутах, и в цеховых курилках под лестницами, спорили до хрипоты, мог ли главный герой поступить иначе и почему Катенька в итоге... ладно, без спойлеров.

И чтоб потом меня номинировали на разные премии, и все их я в итоге получил, кроме одной, главной (я ХЗ, как она называется, не слежу). И опять в курилках и на раутах спор - вот Бондарева роман, это мейнстрим или будущая классика? Пройдет или в веках останется? А то вроде бы премий куча, но главную-то не дали почему-то... Интриги, происки врагов, или все-таки не достоин?

И чтоб потом кино по книге моей сняли, с Хабенским в качестве закадрового голоса. А Катеньку чтоб играла Любовь Аксенова, и потом все ломали голову, спала ли она с автором сценария или с Хабенским. У меня из-за слухов, конечно же, брак распадется, дочка с женой отвернутся, родители тоже осудят, и я уйду в запой, начну нюхать кокос и мечтать о смерти. Удерживать от самоубийства будет только религия, к которой я обращусь после всего вышеперечисленного. Мне поможет католический священник, в молодости растливший юного послушника, но давно раскаявшийся и верной службой искупивший этот грех. Благодаря его поддержке я просветлюсь и отправлюсь в Африку, чтобы помогать голодным, но мой самолет возьмут на абордаж сомалийские пираты и возьмут меня в плен. Начиная рабом на галерах, однажды я наберусь сил и вызову капитана на бой, одолею его и стану верховодить этой бандой негодяев. Много лет мы будем наводить страх на суда в Атлантическом океане, но потом я заболею насморком и умру. Исхак с Азизом, мои верные помощники, положат мое тело на плот, и я поплыву прочь, в царство мертвых... Узнав об этом, обо мне напишут во всех газетах, а экземпляр моей чудесной книги выставят в Лувре на всеобщее обозрение.

А потом какой-нибудь говнюк стащит мою книжку оттуда, продаст на черном рынке и разбогатеет.

Ну нах, не буду писать. Еще я всяких говнюков не кормил...