Герильеро, глава 20

Герардо играл в молчанку ровно до того момента, как уставший его уговаривать Вася позвал Хосе и шепнул тому на ухо «Просто представь, что это полицейский». И Герардо понял, что сейчас его будут даже не убивать, а резать на куски. И точно так же, как на дороге из поместья, он сдался, хотя и хорохорился и обещал разного рода кары на головы похитителей. И даже обвинил их в антисемитизме.
Вася только вытаращил глаза:
— С чего вдруг? Вы что, еврей?
— Послушайте, если у меня папа Хохшильд, а мама Розенбаум, то кто я, индус?

Ну и там, по мелочи — баня, поездка сквозь посты и жалкие четыре миллиона долларов.