Студенческая романтика
Автор: Анастасия СоколоваАлина села на свободное место у окна и не сразу заметила на столе синий тетрадный блок с бабочками на обложке.
Через какое-то время в аудиторию впорхнул Семен Семенович, на ходу расстёгивая пальто и разматывая старый, еще советский наверное, бордовый шарф в полоску. А через пять минут после начала лекции, отворилась дверь и тихонько вошла крепкая фигуристая девушка в обтягивающих джинсах и кофточке, подчеркивающей тонкую талию. Осторожно, не прерывая лекции, тихой кошачьей походкой она прошла к своему месту. Это было место, где сидела Алина. Девушка вопросительно посмотрела на нее, даже можно сказать как-то враждебно, недоумевающе переглянулась с рядом сидящими однокурсниками и, усмехнувшись, села с краю. Затем стала доставать свой тетрадный блок, демонстративно вытянувшись по парте прямо перед носом у Алины. Это заняло какие-то пару секунд, но Алине стало совсем не по себе. Девушка нагло демонстрировала ей, что она совершенно не рада тому, что Алина села рядом с ней.
Алина всегда ненавидела таких девиц. И глубоко в душе себе признавалась, что ненависть была вызвана завистью, завистью к их внутренней свободе. Пускай, да, они вели себя действительно отвратительно подчас, но у них было то, чего не было у Алины: той заветной раскрепощенности, открытости, храбрости … Бессмысленной и ненужной храбрости, ведь перед кем и для чего им храбриться? Но именно это качество делало их по-настоящему свободными. И Алина завидовала, что такое качество было даровано тем, кто по ее мнению, был этого недостоин.
В перерыве между парами соседка Алины не собиралась никуда уходить и решила перекусить на месте…У нее с собой была вода и пачка с вафельками.
– Ну и как вам наши новенькие? – ничуточки не стесняясь присутствия Алины, завела разговор ее соседка с ребятами своего курса. Это были двое парней, среди которых один был похож на представителя нетрадиционной сексуальной ориентации: на нем была обтягивающая розовая майка и такие же обтягивающие его тонкие ножки, джинсы. Второй был среднего телосложения и, несмотря на пирсинг в брови и модный прикид, выглядел в целом очень нейтрально. Девушка с рыжими волосами производила впечатление опасной хамки: смотрела нагло, враждебно и, казалось, чуть что-то не по ее – врежет как следует и дело с концом.
Алина почувствовала, как они покосились в ее сторону, но предпочла делать вид, что ничего не замечает кроме экрана своего телефона.
– Смешные, – рыжая прыснула со смеху.
– Я думал, – отозвался один парень, – что тот жирный снесет мой стол. Я хотел ему сказать: Слышь: поосторожней! Но так гаркнул свое «Извини!»
– Пардоньте!
– Чего?
– Он сказал тебе: «пардоньте»! – второй парень махнул рукой и закатил глаза.
Все засмеялись. Алина поежилась. Ну зачем Валера такой нелепый? Зачем он сказал это слово? А ведь он думал, что решил соригинальничить…
– Ну и когда сказал «пардоньте»… – парень очень похоже изобразил, так что взрыв хохота продолжился, – слюни полетели мне в лицо, и я решил, что не буду с ним связываться…
– А то заплюет до смерти! – подытожила Алинина соседка.
Алине было и обидно за Валеру, и злоба брала глядя на хохочущих ребят, потому что смеялись над человеком с ее курса и таким образом будто над ними над всеми, но самое гадкое, что они все это удивительно смешно делали, что Алина с трудом могла сдержать улыбку. Это мерзко. Валера и правда вел себя очень странно. Будто он знал о своей странности и пытался ее замаскировать деланной веселостью, искусственной самоуверенностью, делающей его еще более неуклюжим и смешным, от этого он раздражал еще больше. И сейчас эти ребята так смешно его изобразили, что, увы, хотелось присоединиться к ним и посмеяться от души над бедным Валерой.
«Я – чудовище», – мысленно прошептала Алина и достала вафлю, открыла воду. Разговор продолжился.
– Я этих чудиков в коридоре увидела. Паш, а ты кстати хотел же какой-то клип снять…
– Это не я, это Ника хотел…
– А где он сегодня?
– Дрыхнет…
– Понятно. Ну так в том клипе вы же хотели всяких странных заснять?
– А, ну да можно…
– Слушайте, ребят, а ничего, что я здесь?– не выдержала Алина.
Соседка быстро развернулась к ней, пристально посмотрела и с полуулыбкой спросила:
– Ссори, если хочешь засняться в клипе, погоди: тебя позовут.
Алина опешила. В таких ситуациях, наглость всегда била в нокаут, а ответный удар придумывался, как правило, гораздо позднее.
– Ты что такое говоришь? – только и спросила Алина.
Соседка усмехнулась и, пожав плечами, отвернулась к своим друзьям, которые, затихнув, с любопытством смотрели на Алину.
– Держите ваше мнение относительно нашего курса при себе, вы нам тоже совсем не нравитесь, – произносила Алина и чувствовала, как волнение борется с «надо сказать»: щеки заалели, руки стали дрожать. И что-то зябко как-то стало. Ну почему она такая трусиха!
– И говорить при мне такие вещи – вообще наглость.
– Это почему? – с искусственным любопытством поинтересовалась рыжая.
– Потому что я с этого курса! – ответила Алина, но ребята, ерничая, переглянулись, почти хором сказали: «А-а!», а потом также вместе пропели: «Поняяятно!»
Соседка обернулась и, пожав плечами, спросила
– Почему бы тебе не выйти тогда? А?А мы тут спокойненько поговорим?
Алина вновь опешила. И молчала. Соседка смотрела ей в глаза, и ни один мускул на ее лице не дернулся, в то время, как Алину почти что уже трясло.
– Да, правда, может тебе погулять? Подышать свежим воздухом? – предложил гей.
Рыжая скалилась, второй улыбался, соседка сощурившись, чего-то выжидала. Подобные ситуации случались с Алиной. Это было в подворотнях ее родного города, когда местное молодежное быдло собирались покурить и распить очередное бухло. Несколько раз Алина участвовала в этих сборищах, потому что ее соседка по квартире была такого пошива. В подростковом возрасте хочется гулять почему-то и общаться со сверстниками, слоняться по улицам, тратить впустую время. Не всегда, конечно, но иногда прям так накатывало, что Алина сама звонила в квартиру своей приятельницы Лиды и они шли «на угол» – место встречи местной молодежи. Там были мальчики. Играли гормоны, хотелось пофлиртовать.
Часто случалось недопонимание, она уходила и читала «Джен Эйр» или «Морского волка». Каждый раз ей было дико слышать некоторые шутки, каждый раз ее неприятно поражали наглость и тупость, но не каждый раз она реагировала спокойно. Бывало смолчит, а только потом додумает, как нужно было ответить (Вероника называла это социальной тормознутостью), а бывало, наоборот, станет огрызаться, и это часто действовало во вред.
– Я уходить никуда не собираюсь, – медленно проговорила она.
– Да? – переспросила рыжая.
– Да! – тут же ответила ей Алина. – Глядя на вас мне удивительно, что в нашей стране все подряд получают высшее образование, потому как, некоторые ведут себя, как самое настоящее быдло из подворотни.
Соседка напряглась.
– Ты за эти слова знаешь что сейчас…
– Я еще не договорила! Я тебя здесь не перебивала, пока вы тут сидели и насмехались, теперь и вы послушаете... – Алина не собиралась сдаваться.
– Ой, ребят, давайте послушаем, правда! – гей откинулся на стуле и принялся слушать. Это как-то сгладило ситуацию и все усмехнулись. Походу в этой компании он был за клоуна.
– Нужно иметь элементарное понятие о том, как ведут себя нормальные цивилизованные люди, вы же ведете себя как…
Алина запнулась и ее поймали.
– Как быдло… Ты же сказала? – подняла бровь ее соседка.
– Да, и от своих слов не отказываюсь.
Повисла тишина. Она длилась секунд семь, как вдруг ее соседка подскочила и начала скидывать с парты все канцелярские принадлежности Алины.
– Давай, тогда проваливай с моей парты! Давай, вали! Мне вообще не понравилось, что ты здесь сидишь! Пошла отсюда!
Ребята сначала подскочили от неожиданности, а потом принялись хохотать, заливаясь то в беззвучном смехе, то в шумном гоготе. Рыжая достала телефон и начала снимать.
– Что ты делаешь? Ты ненормальная? – спросила ошарашенная Алина.
У соседки дрогнули уголки губ, и было видно, что все это спектакль, а играет она неплохо.
Алина схватила ее сумку и швырнула далеко вперед. Соседка задохнулась от неожиданности и толкнула Алину на подоконник.
Будет драка. Надо просто это принять и не трусить. Алина глубоко вздохнула и, рванув вперед, сразу же схватила девушку за волосы и стала тянуть в разные стороны. Соседка была выше ее на голову, но комплекции они были практически одинаковой, разве что Алина выглядела более хрупкой по сравнению с ней, тем не менее она старалась не проигрывать. Девчонки закрутились в клубке, как дерущиеся кошки. Прозвенел звонок и толпа народа хлынула в аудиторию, кто-то примкнул к смотрящим, несколько ребят с журфака бросились расцеплять дерущихся.
Семен Семенович пришел на пару, когда все пришло в норму.
Во время занятий соседка огрызалась, когда ее что-то спрашивали. У нее была совсем красная левая щека, в нее Алина вцепилась со всей силы ногтями. Сама Алина с болью сглатывала, удар пришелся ей прямо в горло.
По дороге домой она все оборачивалась : не следят ли за ней, не преследуют, но никого не было. А дома…было так мерзко и тяжело на душе от минувшего дня, что Алина поспешила скорее спрятаться в свой текст и, двигаясь от одного предложения к другому, погружаясь все глубже и глубже в свой мир, она, наконец, почувствовала облегчение.
ссылка на роман здесь:
https://author.today/work/206644
продолжение здесь: