Мы вас в землю закопаем, либо вы — нас

— Вы, разумеется, полагаете Новый порядок адом на земле, это вполне естественно. Однако давайте вспомним о проблеме, с которой неизбежно столкнулось бы любое, даже самое справедливое и народное правительство. Я говорю об аграрном вопросе.

— Земельный вопрос, — усмехнулась Саша. — Мои люди понимали его так: либо мы вас в землю закопаем, либо вы — нас.

— Ах, если б это было решением… Знаете, в чем состоит центральный парадокс русской жизни?

— Знаю. Россия занимает одну шестую часть суши… уже, надо полагать, меньше, сколько окраин вы успели потерять, я не знаю точно… но все равно много. И при этом главная беда, обрекающая крестьян на нищету и голод - нехватка пахотной земли.

— Верно. Вы недавно видели крестьянскую жизнь своими глазами. Можете рассказать мне о своих впечатлениях? Право же, я не требую от вас никакой информации, имеющей военное значение. Мне просто интересны ваши соображения.

Саша колебалась не более пары секунд. Ей в любом случае надо с кем-то здесь установить контакт. Почему бы и не таким образом.

— Знаете, до этого лета аграрный вопрос был для меня некоей абстракцией. Как для вас теперь, верно. Я, конечно, знала, что крестьяне — это большинство населения страны и они бедствуют, но, казалось, все важное будет решаться на партийных собраниях и на полях сражений. Направляемый партией пролетариат решительно двинется вперед, а отсталых крестьян мы потом подтянем, развитие промышленности решит их проблемы и как-то все устаканится. Я закурю, вы не против?

— Пожалуйста, курите. Вам эти папиросы нравятся?

Саша взяла в руки пачку “Герцеговины флор”.

— Хорошие папиросы. Даже слишком. Я привыкла ко второму и третьему сорту. А эти… они словно бы для личности другого исторического масштаба. Впрочем, я не переборчива. Что есть, то и курю. Одну минуту, попрошу только у охраны огня…

— Не беспокойтесь, — Вера достала из тонкого кожаного портфеля немецкую бензиновую зажигалку. — Пусть останется у вас. Я верю, вы замыслили нечто более впечатляющее, нежели поджог ординарной служебной гостиницы. Так каково ваше впечатление от соприкосновения с крестьянским миром?

Саша глубоко затянулась:

— Там действительно основная проблема — нехватка земли. У меня это не сразу уложилось в голове. Великая война, наша война, тиф, голод, террор… да и обычный крестьянский быт… о врачах там и не слыхали, от от трети до половины детей умирает на первом году жизни. Даже для здоровых взрослых воспаление аппендикса или заражение крови — приговор. Казалось бы, страна должна обезлюдеть. Но происходит обратное, нехватка земли становится острее с каждым годом. Распахивают пастбища, поголовье скота сокращается, навоза становится меньше — а других удобрений нет. Питание делается хуже, работы — больше, урожаи — меньше. И так-то выходит от силы сам-четыре, это в хороший год и на черноземе…

— Расскажите мне, как эти люди живут, — попросила Вера. Саша встала и заходила по комнате:

— Бедность чудовищная,  ужасающая. Знаете, крестьянская кухня богата и разнообразна… в теории. На практике многие годами не едят ничего, кроме картофеля и хлеба с примесями. Я специально расспрашивала — треть моих ребят впервые попробовали мясо в армии. В деревнях даже и раз в год его могут себе позволить не все. Когда в семье заканчивается хлеб… чаще это происходит весной, но я уже и в декабре такое видела… они надевают лучшее, что у них есть, и идут по селу. Останавливаются у каждого дома  и смиренно ждут, пока им вынесут хлеба. Почти такие же нищие и голодные соседи отрезают от своих караваев совсем понемногу, осьмушку фунта или меньше. И сами знают, что пойдут так же по селу завтра или через неделю. 

— Но ведь есть же и зажиточные крестьяне? Те, кто самоотверженно трудится и не голодает?

— Да, но нет… Работают все много, там иначе нельзя. Но разбогатеть можно разве что на торговле либо давая односельчанам в долг. Одалживаешь зерно и овес под сев, забираешь половину урожая, и так из года в год. В этой скудости люди моментально увязают в долгах. Знаете, как говорят - “придешь весной за хлебушком”. 

— И какое вы видите решение?

— Оно на поверхности, — пожала плечами Саша. — Деревня перенаселена, надо развивать промышленность, чтоб излишки крестьянского населения перетекали в ряды пролетариата.

Вера улыбнулась:

— Ваши бы слова да Богу в уши. Звучит хорошо — “развивать промышленность”. Даже если бы мы не увязли в незатухающей гражданской войне — об этом вам известно более, чем кому бы то ни было. Даже если бы Россия в мире сейчас не находилась на положении того самого бедняка, занявшего посевное зерно под половину урожая, который может еще и не взойти. Проблема нашего сельского хозяйства в его низкой товарности. При существующих технологиях крестьяне едва могут прокормить даже сами себя. Что было бы проще — продать зерно, закупить станки. Увы, зерна производится крайне мало, да вам ли не знать. Иронично, не правда ли, что Тамбовское восстание, сделавшее вас легендой революции, началось именно из-за вашей большевистской продразверстки.

— Что вам определенно удалось, так это установить строй, борьба с которым объединяет даже смертельных врагов!

Это скучный проходной самопиара пост. Делаю что должно, и будь что будет: третий том "Комиссара" написан  наполовину, впереди еще много редактуры и изучения материала. Все штатно, прячусь в ужасах прошлого от ужасов настоящего. Всем сил и душевного равновесия!