Первое предложение и первое впечатление

Занятный флэшмоб, "и конкурсы интересные", как обычно добавляют. Когда я смотрю новую книгу в магазине - или на сайте - всегда вчитываюсь в первые несколько страниц. Может ли именно первое предложение захватить с головой? Наверное, да, но если не "поймали" несколько первых абзацев, тогда увы: данный автор потерял меня в роли читателя.

Посмотрим на самую первую мою книгу. "Страж", или, "Пригоршня вечности", как её назвал "Северо-Запад".

Буря утихла. 

Обрушив часть своей ярости на источенные скалы острова, она отступила к северу, волоча за собой тяжёлый чёрный шлейф облаков.

Смирившиеся волны лениво покачивали корабль, уже не стремясь смять его, захлестнуть, увлечь в лазурную бездну.

Привлекла внимание? Есть картинка, стало интересно, что будет дальше? Судя по реакции тогдашних читателей, удавалось их "подцепить" таким началом.

Позже мне говорили, что начало "Ступеней из пепла" было уже не таким цепляющим.

Дядю Хельта я встретила случайно.

После того, как меня вынудили, «как олицетворяющую сплав традиций древности и веяний прогресса», выстоять перед всеми выпускниками, прочитать заранее подготовленную речь и совершить прочие положенные формальности, я была готова взорваться.

Полагаю, читателей могло заинтриговать, что у автора-мужчины действие начинается от первого лица персонажа-женщины. Не знаю, стало ли сразу ясно, что это  самовлюблённая, никого в грош не ставящая особа со скверным характером, но, похоже, стало. Пусть даже именно первое предложение и не запускает мощный мыслительный процесс: то, что этот дядя мёртв уже четырнадцать лет, становится ясно много позже.

Много лет спустя появился сиквел "Ступеней...", "Книга Снов":

Куда ни глянь, повсюду океан — изумрудный, величественный, спокойный. Женщина оглянулась — океан со всех сторон. Небо — пронзительно-синее, краски его всё ещё ярче тех, что были там, дома. Далеко-далеко.

Под ногами — ничего. Гладь воды — метрах в ста внизу, отсюда видно многое. Женщина заметила скользнувший в глубине силуэт — кит — и хлопнула в ладоши.

Пол и стены проявились, и перестало казаться, что она висит в воздухе. Морской воздух сменился домашним — слабый аромат роз, мебель, обстановка. Но то, что только что было вокруг, не было всего лишь иллюзией. По словам создателя этой техники, это перенос. Не изображение.

Книга с самого начала публиковалась в Сети, поскольку "Ступени..." напрашивались на продолжение. Цепляет ли хотя бы первый абзац - не уверен. Сложно оценивать собственные книги, их всегда видишь по-другому.

Потом последовало несколько "внесистемных" книг, которые стали объединяться в единую Вселенную далеко не сразу. "Пламя заката" происходит в наше время, на нашей (на вид) Земле:

Павел всегда просыпался ровно за пять минут до будильника. Самым неприятным было заставить себя вылезти из-под одеяла и выключить мерзкое устройство, прежде чем оно заверещит. Прежде, чем Маша потребует из соседней комнаты "выключить эту гадость".

На этот раз удалось заставить себя вылезти из-под одеяла за минуту до срока. Павел неловко нажал на кнопку и будильник -- старинная, советских ещё времён прямоугольная электронная игрушка, упал. Удар был негромким, но будильник выключился.

И уже не включался.

Тут, похоже, цепляло уже смыслом: если двое людей разного пола спят в одной квартире, почему в разных комнатах? И так далее.

"Муза киберпанка", следующий кирпичик новой Вселенной, возникла почти сразу же за "Пламенем заката".

Объявление было единственным, от которого не было оторвано ни листочка. Немногие ожидающие на остановке неминуемо подходили к столбу, чтобы окинуть его придирчивым взором. Ну да, старая, советских ещё времён привычка. Василий и не помнил этого времени, совсем маленький был, но то, что мама всегда тщательно рассматривала все такие объявления – помнил.

Автобуса всё не было. А идти пешком страх как не хочется, надо было сразу идти. А теперь выйдет: идти сорок минут, да ещё стоял полчаса. Будем стоять.

Так вот, объявление. В нём было написано буквально следующее:

"Муза ищет новую работу"

И телефон. Причём телефон городской. На остальных объявлениях почти сплошь мобильные. Василий протёр глаза – нет, всё верно.

Муза ищет новую работу.

Это, говорят, цепляло ещё лучше. Помимо текста объявления, сразу ясно: если от объявления не оторвано ни одного листочка, то либо оно совершенно ординарное, ненужное или скучное, или... совсем наоборот. В чём протагонист убедится меньше чем через сутки.

Хотя кто мог знать, что у Музы скверный характер и вовсе не облик изящных красавиц с античных статуй. Но это уже, сами понимаете, частности.

Потом была "Фуга с огнём", с которой новая Вселенная начала расти стремительно. 

Менее всего я чаял встретить графа Льва Николаевича Толстого. Так бы и внимания не обратил, прогулки по «Пентагону» не доставляют особого удовольствия, но порой приходится появляться и в этом логове чиновников. Шёл по коридору за очередной подписью, да прошёл мимо кабинета. И заметил — боковым зрением.

Вздрогнул даже. Граф словно сошёл со страниц хрестоматии. Не в суконной-посконной одежде, нет, он был в элегантном сером шалоновом сюртуке и строгом галстуке, но всё прочее — как в учебнике. Длинная борода, лучащиеся участием глаза с затаившейся в них искоркой мудрости. 

Мать честная!

Я посмотрел на табличку. Та самая дверь, сюда мне и нужно. И что тут делает этот ряженый? Готовится к конкурсу  двойников исторических личностей?

Слух словно включили. Граф всё это время говорил по телефону. И телефон-то старинный, как в фильмах про революцию! То есть под старину, по виду понятно как тяжела трубка, и как приятно держать её; аппарат для господ, сразу показывает, что с хозяином надо считаться.

Здесь, похоже, работало уже первое предложение. И то сказать: встретить Толстого во плоти в первой половине двадцать первого века - это слегка неожиданно.

Не буду перечислять многое из того, что было потом. Только две последних работы, вторая из них всё ещё в процессе.

"Зной", та же Вселенная (где Великие Древние всегда на пороге; где кари, "люди-кошки", незримо живут среди нас... и всё остальное там же).

Небольшая берёзовая роща надёжно укрывала дом от посторонних глаз: увидеть его можно, только подъехав метров на сто. Слово “зиккурат” не сразу приходило на ум, но выглядело всё именно так. Три этажа, три уменьшающихся в размере квадрата. И всё чёрное. Возведён в центре квадратного участка, и ограда тоже абсолютно чёрная. Вот это номер!

Чёрный зиккурат прямо у дороги, рядом с ПГТ, где всё по-старинному, по-деревенски - наверное, это тоже может притянуть взгляд.

Ну и "Реплика", что сейчас в работе:

Александру открыли дверь, и он, по привычке, бодрым шагом направился вверх по лестнице. Через ступеньку. И ровно через два пролёта понял, почему музыка в наушнике может быть опасна для здоровья, репутации и самооценки. Заслушался и не обратил внимания на выбоину в ступеньке. Споткнулся: сам не ушибся, успел ухватиться за перила, но сумка-холодильник с размаху ударилась о стену.

Клиент уже ожидал у двери, приоткрыв её – клиент давний, Александр сюда заезжает часто. Привередливый клиент, но ни разу не снижал оценку.

Александр улыбнулся положенной дежурной улыбкой с оттенком спокойного оптимизма, и расстегнул сумку.

Мама дорогая... Хорошо, что контейнер с супом обёрнут во множество салфеток – клиент терпеть не может остывшее, приходится принимать меры. Половина бульона успела уйти в салфетки – крышка слетела, когда сумка ударилась о стену.

День у работника службы доставки еды явно выйдет не самый удачный. И это ещё мягко сказано... Если ещё не создалось впечатления, что по протагонисту давно и печально плачет "дурка", оно может создаться очень быстро. 

Так что с пресловутым первым предложением? Я расспрашивал редакторов, корректоров, бета- и гамма-читателей, да и просто читателей. 

Сложно сказать, что цепляет. Уж конечно, если текст не привлекает внимания за первую пару минут, то дальше могут читать разве что "за имя", если что-то предыдущее у автора понравилось. И вот это будет уже последний шанс не испортить первое впечатление.

Поэтому соглашусь: ваша битва за читательское внимание начинается с первых же слов. И не стоит проигрывать первый бой - последующие станут куда тяжелее.

Лёгкого пера вам или приятных книг - в зависимости от того, чем вы сейчас заняты.