Снежная гидра (экшОн)

К нестарому еще, но уже упавшему глубоко в ленту АвтораТудея, флешмобу про осминогов и прочих тварей со щупальцами. 

Случано вспомнила. Копаюсь в черновиках ко второй трилогии, где героям уже слегка за двадцать. 

Экшен долгий, черновой, на целую небольшую главу, так что выложу только начало и ссылку на этот отрывок.

***

  Неожиданно метель прекратилась. Ветер разогнал облака, словно стёр их с неба, как трактирщик стирает со стола крошки быстрым привычным взмахом.

 Сразу стало ясно, что луна и не думает покидать небосвод, следит за путешественниками, ухмыляется, и что теперь ей вздумалось дать им немного света. Пусть ещё поживут да как следует разглядят, куда может привести темнота.

 Путники, действительно, тотчас увидели, что лес кончился, и перед ними снежная равнина, близкое жилье — серебряные от лунного света крыши домов, утопающих в сугробах по самые окна. Их насчитали всего с десяток, значит это вовсе не Северные Чучи, в предместья которых друзья надеялись выйти уже к утру.

— Это не Чучи, — выдохнул в варежку Эрик. — Вот же ведьма лысая...

— Пряжий Уклон, — сквозь зубы прорычал Птицелов, — его башня.

Водонапорная башня тоже светилась от луны. Как паук на длиннющих тонких лапах она захватывала под себя половину деревни.

— До Чуч уже недалеко, — оправдывясь за свои обещания, заверила Итта, — но надо переждать. Метель скоро вернётся.

— Переждем, — Эмиль глядел на деревню из-под надвинутой на самые брови шапки. — Не нравится мне, что во всех домах темно.

— Темно потому что ночь, — отбивая зубами дробь, процедил Птицелов.

— Постучим? — с надеждой предложила Ив.

— Мы постучим, — кивнул Эмиль, — но нам не откроют. Не видите разве? Печи не топятся. В такой-то мороз!

Больше он ничего не сказал, а, поднимая коленями снег, принялся пробираться вперёд. За ним двинул Эрик. По проторённым длинными ногами братьев бороздам медленно пошли остальные.

Первый дом, до которого путники протолкались сквозь сугробы, оказался пуст.

— Там никого нет, — подтвердила Итта слова Эмиля. — И в соседнем доме тоже. Дальше я не уверена. Не слышу ни единой души вокруг. Даже собаки.

— Ясное дело! Будь тут собаки, нас бы давно облаяли, — заверил Эрик и постучал для верности погромче.

Стук разнесся по дому, как по пустой бочке и утих. Наступила тишина. Ветер снял с крыши верхний слой снега и швырнул в обмороженные лица друзей.

— И что, что никого? Нам же лучше! — Эрик нажал плечом на дверь. — В крайнем случае влезем в окно, затопим печь. Или вам по душе окоченеть от вежливости? — он посильнее навалился на дверь, та поддалась, отворилась вовнутрь, запуская комья снега и Эрика в черную пасть сеней.

— Погоди, — Итта ухватила его за рукав. — Нехорошо тут... Давай-ка без танцев. Поострожнее!

Итта чувствовала не только пустоту, тишину и мёртвое пространство. Она чуяла взгляды, взгляды тех, кого не существовало.

Чувство теплилось слабое, неприятное, такое, какое бывает, когда лешак или свереб залезут в баню и жадно подглядывают за ними с Ив. И ты терпи, прикрывайся веником, потому что найти их и выгнать нельзя. Обидятся, наколдуют чего — поскользнешься, ошпаришься часом, а то и вовсе угореть можно.

Итта обычно не говорила Ив, что за ними следят, но как-то раз рассердилась на подругу, уж очень самовлюбленно крутилась та перед банным зеркалом, изящно выгибала белую шею и манерно поднимала руки, рассыпая по грудям роскошные волосы.

Итта возьми да и скажи: «Не крутись так, под лавкой свереб сидит, балдеет.» Визгу было, конечно, любо дорого! А только вскоре, выходя в предбанник, Итта запнулась о скамейку, отчего синяк на голени получила внушительный.

Предупреждение она оценила, больше лесных развратников не сдавала. Впрочем, Ив тоже бросила красоваться перед зеркалом, в бане стала вести себя скромнее.

Итта поймала себя на мысли, что сейчас ради жаркой бани, отдала бы себя на рассмотрение сотне сверебам. Холод проник до самых костей, жёг даже позвоночник.

— Здесь что-то есть... — сказала она, прислушиваясь. — Но вроде так, ерунда. Лешак какой, может, греется, или снопь.

— Или твой любимый свереб, — поддела Ив. — Заходи уже.

— Еще свереба я не боялся, — рассмеялся Эрик и решительно вошел в дом.

Рассеянно оглянувшись на черный силуэт леса, Итта шагнула следом за Эриком.

Здесь стоял такой же лютый холод, как и повсюду. Отвратно пахло плесенью и тухлой рыбой.

— Что за вонь? — Эмиль запалил карманную свечу. Личное свое изобретение: свеча в стеклянном футляре от ветра с тонкой системой тяги.

От света по углам запрыгали испуганные тени, стало видно просторную кухню — резные стулья, широкую лавку и каменную печь. Под потолком висели сухие березовые веники, напоминая о жаркой бане. Справа от печи аккуратно уложенная хозяевами дровяная поленница — бесценное по наступившим холодам добро.

Стоило Эмилю направить свечу в сторону печки, как поленница внезапно ожила, задвигалась. Эмиль от неожиданности отпрянул. Между поленьев, крепко их обхватив, шевелились скользкие, прозрачные щупальца. Одни длиннее, другие короче, они словно были изо льда, но при этом живые и какие-то сопливые, что ли. От них противно пахло тухлой рыбой. Приближения света испугало их, заставило извиваться и издавать звуки, похожие на бьющееся стекло.

— Что это еще за сопливая хрень? — сморщил нос Эрик.

— Лес совсем сдурел. — Эмиль поежился. — Луностояние всех доканало. Нечисть уже в деревню прёт!

— Она тут повсюду. И воняет. Не должна же вонять! — Эрик зажал нос варежкой.

— Может у них просто рыба стухла? Стойте на месте. — Эмиль осторожно обходил со свечой дом. Углы, внутренние части лавок, кухонная утварь — все кишело плотной паутиной из щупалец.

Эрик заглянул в большую кастрюлю, стоящую на полу под окном и опять схватился за нос:

— Фуу, гадость! Яйца тухлые какие-то. Да тут молодняк этих червяков. Эм, тащи сюда свет. Взбодрим логово.

— Не трогай ничего! — Эмиль подошёл, быстро оценил содержимое: — Это не яйца, а личинки. Закрой кастрюлю.

— Оооо, — простонала Ив. — Это плохо. Плохо. Нечисть не размножается, Эм. Ни-ко-гда!

Оказавшись в доме, Ив словно вросла в дощатый пол, ни разу не пошевелилась. Но теперь, когда братья обнаружили гнездо, она поняла, что меры против мелких колдовских пакостей леса ей вряд ли помогут.

— Потому что это не нечисть... — Эмиль тоже замер, внимательно посмотрел на дрожащую от холода и страха Ив. — Да же?

Она обречённо кивнула.

— Валим! — заорал Эмиль.

Всё бросились в сени. Птицелов протянул руку к двери, но дверь со внутренней стороны тоже оплели прозрачные шевелящиеся щупальца. Большой скользкий отросток отлепился от стены и с размаху ударил Птицелова по лицу. Тот упал на пол.
Дверь распахнулась и сразу со скрипом захлопнулась. Свеча в руке Эмиля погасла.

— Твою ж мать! — Эрик скинул со спины рюкзак, бахнул на пол.

— Бери справа! — Эмиль рванул поднимать Птицелова.

Братья подхватили упавшего и, волоча ботинками по половицам, оттащили к середине кухни.

Но, едва Птицелов встал на ноги, как растолкал ребят и, ругаясь себе под нос, полез под тулуп за клинком.

— Нет! — Эмиль крепко и грубо схватил Птицелова за руку. Голос его сорвался как камень в колодец. Глухо, резко, страшно. — Никто ничего не делает. Всем замереть!

— Он здесь главный? — огрызнулся Птицелов, обращаясь к остальным. — Вот не думал...

— Он главный. — Отстраненно подтвердила Ив. — Делайте, что велят.

Птицелов ещё что-то буркнул и заткнулся. Дом больше не шевелился. Щупальца замерли, точно сгинули. Впрочем, темнота, стояла хоть глаз выколи. Слышалось только дыхание, но даже пар изо рта громко дышащих путников сразу поглощал мрак.

— Эр! Меч, — после минуты раздумий велел Эмиль. — Ив и Томаш - сзади. Итта! — он сунул Итте свечу. — Когда скажу — зажигай, зажигай сразу. Но не раньше. Кресало. Готовы?

И он вытащил меч, по крайней мере тот лязгнул о пряжку ремня. Эмиль шагнул в сторону двери. Эрик с ним.
Все произошло за секунду. Ребята приблизились и сразу послышалось шуршание. Что-то мощное, грузное со чмоканьем зашевелилось на стене.

«Зажигай!» — скомандовал Эмиль.

.... 

продолжение здесь  https://author.today/reader/40738