Разговоры с богами

Флешмоб зародился, как я поняла, тут https://author.today/post/323764

У меня мало божественного присутствия в целом, но пара эпизодов в Орнее найдется

Странник

Ядро взрывает землю у самых ног, и дугой разворачивается сверкающий мост, повисает во мраке.

— Рано. Еще рано! 

— Почему? — рядом, невесть как, оказывается старый жрец.

— За Лодо — Тьма. Я должен убить его, — отвечает Раймон. — И отомстить. 

— Месть приведет тебя во Тьму куда скорее. И не вернет ту, что ушла. Есть ли что-то иное, ради чего тебе стоит жить?

Раймон задумывается, потом упрямо говорит:

— Ты же не зря отправил нас в храм. Если Лодо призовет Старых Богов, как сможем мы противостоять? Камень. Надо понять, в чем его сила.

Жрец молчит, молчит долго. С тихим звоном переливаются звезды.

— Хорошо. Ступай, — говорит он наконец, и видение гаснет, сменяется благословенным ничто...

***

... Она рванулась прочь от пыточного столба. Веревки исчезли, пламя взметнулось  стеной, ослепляя, выжигая страх и сомнения,  обращая в пепел хрупкую плоть. Лара выгнулась в мучительной судороге и  последним усилием выбросила руку вперед, направляя ярость туда, где  свивались и развивались кольца исполинского змеиного тела.  Рушились горы и иссыхали моря, само мироздание распадалось и погибало в бешенном огне. И вдруг все закончилось. Открыв глаза, Лара  увидела низкое серое небо, к которому в немой мольбе простирали черные ветви деревья. Так уже было... когда-то. С другой женщиной, чья душа сгорела до тла. Или это было с ней?

- Это поможет тебе, Искра. 

Она обернулась. Перед ней стоял старик в ветхой жреческой  хламиде, его ладони был полны прозрачной воды, и синяя звезда сияла в глубине. Лара опустилась на колени: 

- У меня нет больше реликвии...

- Не беда. Реликвии ничего не значат, если нет внутренней силы. Испей.

Она припала губами к воде, и каждый глоток, возрождая, менял ее. 

- Благослови мой путь, Странник, - успела сказать она, прежде чем видение исчезло.

Но есть у меня и другой бог, те, богов в Орнее много, но самый разговорчивый это Сугаар

Арт Анны Миолай

Сладковатый запах курящийся в тиглях корений; шаман в центре огненного восьмиугольника, его раскрашенное лицо, ставшее маской из кошмарного сна, монотонный речитатив, от которого на затылке шевелятся волосы; полный боли рев мула, черное лезвие ножа, с которого падают черные капли крови… И огромная тень, вдруг нависшая над ними.

— Чтобы открыть Ворота, нужна И-и-сскра. Кровь… откроет... - низким голосом, странно растягивая слова говорит шаман. 

— Но Одаренных больше нет! — возражает Амарра.

— Есть… Одаре-е-енная… Не разглядеть... мало силы. Но сила придет. Пу-усть принц ждет... Я пошлю вессть...

***

Все повторяется. Или он так и остался в капище Сейд Тахрира, а свобода, странствия с Фальго ему приснились? 

Позади раздается шорох, и Джузе вздрагивает: на этот раз ему не мерещиться.

«Я давно жду тебя, Джузе из Амальфи!» - шепчет Тьма.

Ужас запускает когти под ребра. 

- Врешь... я отказался! - хрипит он.

Тьма усмехается:

«Ты не можешь отказаться от того, что стало  частью тебя». 

Скрежет и шорох все ближе. Джузе  бросается прочь,  но не пробежав и пяти шагов, спотыкается и падает на колени. Замирает, покоряясь неизбежному.

«Я здесь...»

Все повторяется,  и время  поворачиваетвспять: он, презренный раб, распластан на  каменных плитах у  подножия золотой статуи. Его удел — боль и унижение, и не помогут  жалкие мольбы. 

Он не желает снова пройти через это!  Джузе молит всех богов, нынешних и канувших,  не о спасении  и милосердии — но о смерти. Тщетно, не убежать, не спрятаться даже за Пределом. И вдруг приходит отклик на мольбу, и он проваливается в бездну, затянутую багровым маревом. Там, у самых корней мира, притаилось нечто, ужасающее  его  и — влекущее. 

Из глубины вздымается огромный змей с головой человека.  Джузе успевает удивиться: не паук? Он встречается со змеем взглядом.

«Я дам тебе избавление!»

В разуме гремят чужие слова. Боль раздирает внутренности,  поднимается все выше. Нарастает, останавливая сердце, становится невыносимой,  и  парадоксально мешается с  восторгом. И достигает пика, заставляет Джузе экстатически выгнуться. Из горла рвется вопль и сознание разлетается тысячью сверкающих осколков...