Игра Стилей-2022. Средневековье. Накопитель №2

Прибрежную деревню штурмовали сходу. Разогнанный драккар шел к берегу  по инерции, а на его носу уже столпились высаживающиеся первыми.

– Давай парни сразу к воротам! – возбужденно потирал руки Бо́лли. – Пока открыты. Строй некогда собирать.

Фритьеф смерил хольда взглядом, кивнул.

– Добро. Слышали?

Ответить  никто не успел. Скрежет днища по песку, нос приподнялся, вылезая на  берег. Но корабль еще не остановился толком, как Бо́лли и Моди мелькнули  над его бортами. Им на пятки наступали Ойвинд и Бруни, Эйнар и Хельги…

Не  дожидаясь пока высадится весь экипаж парни уже мчались через широкий  песчаный пляж, мимо развешанных на кольях сетей, прямиком к гостеприимно  распахнутым воротам в высоком бревенчатом тыне. 

Первого  человека, высунувшегося навстречу достал из лука Регин, прямо с палубы.  Второй, выскочивший с одним копьем, поймал в грудь сулицу. Третьего,  успевшего подхватить щит, Бо́лли снес в прыжке, и не останавливаясь  бросился за ворота. Упавшего добил Ойвинд.

Дальше я не видел, ибо подошла моя очередь «десантироваться», и нестись сломя голову вслед за остальными.

Встретили нас в центре деревни, на самом верху холма. Перед местным вариантом храма собралось почти три десятка ополчения. 

Мы  только что обогнули очередной дом, протопав скорым шагом вверх по  разъезженной-разбитой улице. Перед глазами открылась большая площадь,  высокое здание в дальнем конце… и плотная коробка людей у его подножия.

– Закрылись! – успел истошно проорать Фритьеф.

Хольды дружно вздернули щиты. 

И  тут же - как палкой по забору: мне показалось что стрелы рухнули на нас  с неба густой тучей, втыкаясь в щиты, находя щели меж них. Раздалось  несколько криков боли. Мою руку державшую щит дважды дернуло, стукнуло  по трофейному шлему, отдавшись во рту привкусом крови.

А на том конце площади лучники уже натягивали по новой.

– Бегом! – ворвался в сознание крик Фритьефа.

Второй  залп лег за нашими спинами, уж очень удачно мы рванули в момент, когда  лучники врага только-только выпустили очередной рой смертоносных  черточек.

Третий залп пришелся почти в упор, и опять некоторые  стрелы нашли своих жертв. Споткнулся и полетел кубарем бедолага Торольв.  Ойкнул рядом Си́ндри, но темпа не потерял.

Лучники людей  выстрелив в последний раз, когда до нас оставалось метров десять,  бросились за спины мужиков в кольчугах, в шлемах и с большими щитами.  Успели не все – орки, когда прижмет, бегают о-очень быстро.

И  всё-таки до вымуштрованности римских легионов этим ребятам было далеко.  Щитоносцы, завидев вблизи своих потрошков наконечники наших копий, не  выдержали и «захлопнули калитки». 

Слишком рано! Не меньше десятка стрелков не успели проскользнуть внутрь! 

Кто-то  из них так и умер, пытаясь втиснуться в кажущуюся спасительной тесноту  рядов. Некоторые, поняв в последний миг что всё, решили подороже продать  свои жизни… Как там говорил Колль? «Они уже слышат песнь валькирий?»

Не  знаю, что слышат здесь люди перед смертью, но несколько лучников  развернулись, чтоб напоследок пустить стрелы прям в наши мерзкие рожи…  Парочке даже удалось натянуть тетивы. Но реакция орков не оставила им  шансов – даже я, не чистокровный, хорошо видел, как разворачивается  передо мной молодой парень в темно-серой стеганной куртке. Вот он  вскидывает лук… Змеей мимо моей щеки выстрелила вперед рука Бьярни.  Небольшой наконечник из дрянного железа впился человеку под подбородок,  запрокидывая голову назад. На обратном ходе копья брызги крови вылетели  из раны…

Бу-ум-м!

Щиты столкнулись со щитами. 

Мимо  моей головы что-то мелькнуло. Я в ответ ткнул копьем куда-то туда, за  щиты, почувствовал, что попал, отдернул… И от сильного удара в щит  отлетел как тогда, на пастбище у Фроди. Кувыркаясь, успел выхватить  краем глаза как смыкаются спины, там, где до этого стоял. Вскочил,  тряхнул головой как собака, и снова бросился вперед, к своим, стараясь  перекрыть щитом пространство, через которое такие близкие враги тыкали  копьями в моих друзей.

Дальше на улицах валялись трупы.  Все убиты ударами в спину. В голове застряла одна и та же мысль «Ну  зачем?» Зачем убивать мирняк, ведь они не сопротивлялись, не бросались  на нас, как те, на площади. Это просто мирные крестьяне. Ни у кого я не  увидел оружия.

На встречу попался Бьярни, тащивший на плечах свиную тушу.

– Ну и на кой ты ее тащишь? – послышался насмешливый голос. 

Я обернулся: Бо́лли.

– Мясо, – растерянно ответил парняга.

– Бери ценное, что можно продать. Прежде чем мы поплывем скидывать добычу, твое мясо стухнет.

–  Пусть тащит, хоть свежатины поедим, надоело вяленое, – из домика рядом  вывалился Мо́ди. На плече тащил мешок-не мешок, скорее какой-то узел, в  который увязал награбленное. – Только слыш, парни, – обратился он уже ко  всем, – больше мяса не берите. Собирайте что поценнее.

– А ты  чего рот раззявил, – внезапно напустился на меня Бо́лли, – давай, добычу  собирай. Небось, когда делить будем, за своей долей прибежишь как  миленький?

Злость вскипела, но что ответить я так и не нашелся. Слишком много потрясений. Вместо этого я шагнул к очередному домику.

– Здесь я уже был, – крикнул мне Моди, – посмотри ближе к окраине. 

К окраине, так к окраине. Я как зомби поплелся в сторону. Дом, второй… Ну что, сюда что ль?

Деревня была организована, так сказать, дворами: за жиденьким плетнем дом и несколько хозяйственных построек. Вошел в жилище.

Какие-то  маленькие комнатки. После длинных домов орков смотрелись непривычно.  Сунулся в одну. Кладовка: на полу горшки с зерном, по стенам сушеные  коренья, пустые мешки… Хм, не густо. И что тут ценного? Шагнул в другую  комнату.

Похоже на спальню. По крайней мере по стенам широкие  лавки, на которых человек поместится, стол, в углу очаг, над очагом –  дымоход. Ого! А тут прогресс, топят не по-черному!

Пробежался глазами по столу: посуда глиняная, но есть пара медных мисок. Это что ль ваши «ценности»? Блин… 

Заметил сундук. Большой такой, спать на нем можно. Открыл. Груда тряпья, в углу что-то типа стоптанных сапог. Да уж… ценности.

Вышел  на двор. Справа строение: одна плетеная стена, до середины обмазанная  глиной, четыре столба придерживают высокую, соломенную крышу. Под крышей  дрова, сено… Рядом сарай. Шагнул туда. 

Со света показалось  темно, но глаза быстро адаптировались. В пробивающемся сквозь плетеные  стены тусклом свете плавает пыль. В ноздри лезет запах соломы. В углу,  прислоненная к стене небольшая тачка, стоит вверх «рогами». По стенам  деревянные лопаты, вилы, грабли. Я улыбнулся – как раз такими я на  следующий день после попаданства сгребал сено. Ну и чего тут брать?

Неясный шорох за спиной заставил насторожиться. Рывком развернулся, замахиваясь копьем…

Никого. 

Замерев,  вслушался. Тихо? … Ага! Кто-то усиленно не дает себе чихнуть, зажимая  нос. Может человек бы и не услышал, но я-то – орк! Звук явно шел из-за  тачки. 

Усмехнулся, а вон и глаз поблескивает в щелочке, ну-ну, и кто там прячется?

Шагнул, вроде как к выходу, а потом резко подскочил, левой рукой откинул укрытие, правой направляя наконечник копья.

В углу пискнуло, кто-то шарахнулся к выходу.

Куда!  Не от орка тебе бегать, милая! Я уже рассмотрел, что это человеческая  женщина… может девушка: длинные волосы, выбившиеся из-под съехавшего  платка, длинное серо-зелёное платье.

Откинув копье, в один прыжок настиг, схватил за плечи, отбросил обратно к стене. 

Как  завороженная, уставившись на меня широко распахнутыми глазами и  мелко-мелко мотая головой, девушка отползала в угол. В миг забыв все  переживания, я обшаривал глазами ее фигуру.

Ну и? Какие вы,  местные человеческие женщины? Ты ведь о них мечтал Гера, в первые дни  попаданства, с отвращением разглядывая могучих орочьих «красоток»?

Худенькая.  Интересно, это после орчих или она и для человека стройная? Я уж и  забыл, какими должны быть девушки, что мне нравились «там». Ноги  длинные. Длиннее орочьих. Тонкая талия, узкие бедра. 

Наконец, не  выдержав мотаний головой платок соскочил полностью, освобождая темные  волосы. Не сказать, чтоб «водопад», но длинные, весьма густые прямые  волосы рассыпались по плечам. 

Мгновенно вспыхнувшее желание как  завеса застило разум. Не отдавая себе отчета шагнул, и схватив за плечи в  одно движение вздернул ее на ноги, прижал спиной к стене.

Рука будто сама дернула ткань платья, словно вампир я впился в ее губы своими…

Тело  жертвы обмякло, глаза стали закатываться. «Твою же так! Что я делаю?!» –  сквозь багровую завесу похоти пробился голос разума. 

Отпрянул. 

Девчонку,  вжавшуюся в стену, натурально трясло. Из по-прежнему распахнутых глаз  двумя дорожками, размывая пыль на лице, катились крупные слезы.  Разорванное на груди платье сползло с плеч, обнажая тощую, висящую двумя  маленькими ушками спаниеля грудь, впалый живот. 

Мгновенное  отрезвление, брезгливость, то ли на себя, то ли на вот это: трясущееся  от страха, худющее существо. Господи, да что я творю!!!

Тряхнув  головой, словно собака воду стряхивая наваждение, отвернулся. На земле  валяется копье, щит, не помню, когда сброшенный. Да-а, блин. Подобрал,  шаг, другой к выходу…

Наверно тело, в отличие от мозга, еще не  вышло из режима боя, не расслабилось. И когда сзади раздался шум, я на  автомате развернулся. Но мозг… Мозг прозевал. 

Я успел увидеть все  те же глаза, сейчас налитые безумием и яростью, перекошенный в крике  рот, взметнувшиеся волосы, все так же обнаженную грудь… и острия  деревянных вил, направленные мне прямо в живот.

– А-а-а…

Я даже похолодеть не успел.

– Пи… – мелькнуло в мозгу.

– Хек, – вырвалось из девушки, сбитой с ног, и сломанной куклой, улетевшей вглубь сарая.

– … сец, – закончил мысль все еще замороженный мозг.

–  Не поворачивайся к ним спиной, – спокойно голос заставил вздрогнуть. В  проходе, привалившись к косяку стоял Снор, – люди как крысы, если  загнать в угол, бросаются.

Я ошарашенно перевел взгляд с хольда,  на тело, еще судорожно хватающее воздух. Но жизнь уже уходила из него,  вместе с толчками выплескивающейся крови.

– Кстати, надо было тебе  ее все-таки трахнуть, – хмыкнул Снор, – после боя хорошо снимает  напряжение. Особенно если никого не убил. Запомни на будущее, пацан.

Он шагнул вглубь сарая, выдернул топор из раны, обтер о полу платья. 

– И вот такие вещи оставлять не надо.

Двумя движениями хольд оборвал из ушей еще живой жертвы тускло блеснувшие сережки.

– Мы, между прочим, за ними сюда приходили.

Распрямившись, он показал зажатые в пальцах две небольшие бронзовые висюльки. 

А в следующий момент меня скрутило приступом рвоты.