Это был вальс из "Маскарада"!!!

В рамках флешмоба "Музыка в ваших книгах"  https://author.today/post/323093

            После того, как Жирный в лесопарке разбил Соболеву нос, Миша стал немножко ближе. А, когда она врезала ему так, что из его носа опять хлынула кровь, проклятый обруч ещё чуть-чуть ослабил свою мёртвую хватку. Может так потихоньку, потихоньку он и рассосётся? И судьба ей даст второй шанс? Или это жестокая кошка опять решила поиграть с мышкой?
            Тропинка, усыпанная багряными кленовыми листьями, постепенно становилась всё уже и уже, а заросли вокруг гуще.
            — Куда ты меня ведёшь? — спросила Евлашова.
            — Не знаю, — пожал плечами Соболев, — может, выйдем куда-нибудь.
            — А дорогу назад найдём? Смотри уже чаща какая. Мы не заблудимся?
            — Спокойно, вы имеете дело с Паниковским, —  ухмыльнулся Соболев.
            — Это-то меня и беспокоит, — вздохнула Евлашова.
            Соболев, видно, то же что-то чувствует. После того, как он хотел взять её под руку, и  она отстранилась, он тоже идёт на расстоянии. 

            Через некоторое время тропинка пропала, и им приходилось уже пробираться сквозь сплошные заросли кустарника. Со всех сторон их окружал величественный в своей осенней красоте лес.
            Время от времени Соболев останавливался и начинал оглядываться, так, как будто старался понять, где он находится.
            — Соболев, — устало сказала Евлашова, — ты не можешь жить как все нормальные люди, да? Я уже поцарапала себе...
            Окончание фразы застряло у Евлашовой в горле.
            Заросли внезапно кончились, и перед ними предстала картина, которая могла привидеться только какому-нибудь художнику-сюрреалисту, нанюхавшемуся растворителя для красок. 

            Они очутились на большой поляне, в центре которой располагался настоящий струнный оркестр. Перед музыкантами, одетыми в строгие фраки, стояли никелированные пюпитры, в  которых отражалось яркое октябрьское солнце.
            В этот момент музыканты по команде невидимого дирижёра вскинули смычки, и лесная тишина взорвалась звуками музыки, которые, казалось, заполнили собой весь лес. От неожиданности Евлашова застыла на месте. 

            Трагическая и одновременно поразительно мощная музыка — это был вальс из "Маскарада"!!!

            Тот самый, из её прошлого... Тогда этот вальс играл духовой оркестр на ялтинской набережной. В тот день она превратилась из гадкого утёнка в лебедя. Тогда, на пахнувшей морем вечерней набережной под звуки этого вальса она, уткнувшись в плечо Соболева, шептала: «Ты будешь со мной счастлив. Вот увидишь. Я буду очень стараться...»  

            Евлашова вдруг схватила Соболева за отворот куртки и с неожиданной силой рванула на себя:
            — Ты...ты?! Говори!!!
            В этот момент мелодия вальса, достигнув своего апогея в оркестровом tutti, под гром литавр была подхвачена мощным звуком виолончельного унисона.
            — Это ты?! — Евлашова вцепилась обеими руками в куртку Соболева и стала его изо всех сил трясти. 

            Соболев поспешно снял с носа только что купленные новые очки.
            Внезапно в груди Евлашовой с надсадным воем разорвался железный обруч. Из её горла вырвался нечленораздельный хрипящий крик, и она бросилась Соболеву на шею. 

            — Где ты был? Где ты был?!!
            Соболев прижал Евлашову к себе и впился губами в её кричащий рот. 

           Сидевший в припаркованном на другой стороне поляны автобусе Эдик Розенблат самодовольно усмехнулся. Такого масштабного проекта у агентства "Гвенделин" ещё не было.