Внезапно-магическое

Подхвачу флешмоб о вмешательстве магии, предложенный Итта Элиман. Есть у меня нечто внезапное, может наивное, но магическое. Предлагаю кусочек из книги Господин Кокаларис. Внезапность, огнестрел и... магия. Или сказочность)))

Громкий сердитый голос деда Лёши разогнал мой сон. Потягиваясь, я сонно прислушалась и поняла, что дед ругается - грозно так, словно великий воевода. Скользнув с постели к окну, я едва не уронила челюсть на подоконник: Алексей стоял у открытых ворот с охотничьим ружьём и велел кому-то убираться.

Охнув, я быстро нырнула в халат, неуклюже прыгая, надела носки и кинулась в прихожую. Сапожки и куртка оказали услугу и не капризничали, позволив, наконец, выбежать к воротам. Дед Алёша быстро оглянулся и вскинул руку.

— А ты куда выскочила? А ну-ка, в дом!

Но я не слушалась и нырнула за его спину. Отсюда мне было прекрасно видно высокую фигуру в длинном чёрном пальто, вальяжно гулявшую возле чёрной машины. Подняв руки в знак того, что он безоружен, Афанасий вздыхал и возводил очи долу.

— Попович, ну не дури, - сказал он, "нагулявшись". - Я же с добром пришёл.

— А я тебе не верю! - фыркнул дед. - Думаешь, я на старости забыл, чей ты сын?

— Ну и что?! Да мы с батюшкой - небо и земля.

Заметив меня за спиной Алексея, Афоня кивнул, приветливо махнул рукой и смело направился к воротам. И вдруг - бабах! От выстрела у меня зазвенело в ушах. Обхватив себя за голову, я присела и пришла в неописуемый ужас, увидев как Афанасий медленно оседает на снег.

 —Деда, ты что?! - вскрикнула я, не слыша сама себя. - Ты зачем?

Алексей тревожно оглянулся, покачал головой и присел рядом.

— Да ты не бойся, милая, - ласково, но с сожалением заметил он. - Ничего ему не сделается.

— У тебя вместо патронов соль? - сообразила я.

 — Нет, боевые, но паршивец встанет. Он же бессмертный.

Да он что, издевается? Однако дед Алёша поднял меня, обхватил рукой и повернул к воротам - мол, смотри сама. От вида лежавшей на снегу чёрной фигуры у меня ёкнуло сердце, а на глаза навернулись слёзы. Но каково же было моё удивление, когда через миг фигура вдруг зашевелилась, а знакомый сердитый голос простонал убористое ругательство. Опёршись на руки, Афанасий встал на колени и по-собачьи тряхнул головой.

 — Ну, Попович, я тебе припомню, - выдохнул он и тут же улыбнулся - мне. - Доброе утро, Вероника! И с новым годом! Обещал, что приду в гости, и вот, пожалуйста!

Дед Алексей удивлённо заглянул в моё лицо.

— Ты его знаешь?

Я слабо кивнула. В голове у меня всё ещё шумело от выстрела, но представшая картина воскрешения, похоже, лишила и дара речи. Дед посмотрел на меня круглыми глазами, охнул и тут же решил познакомить меня с ужасной биографией нашего гостя. Мол, да это ж Афонька, Кощеев сын, злой чародей и холодный бессердечный мерзавец. Убить его невозможно - ни стрелой, ни мечом, ни пулей, поскольку сердце его заколдовано и надёжно спрятано.

— Твой дед Иван Царевич, спасая и Марью, и родимую землицу нашу от Кощея - папаши его - нашёл иглу с поганым сердцем, раздавил и сам погиб, - сокрушался Алексей. - А ты жалеешь этого...

— Хватит! - рявкнув, перебил его Афоня и поднялся.

Я невольно вздрогнула. Звон в ушах, на удивление, прекратился, да и речь, похоже, вернулась.

— Дед, а где все? - пробормотала я. - Ты же так грохнул.

Алексей печально вздохнул.

— Спят они, лапушка, сном волшебным охвачены. Этот хитрец вчера к нам кого-то заслал, а тот возьми и ослабь защиту. Подозреваю, что Лешак. А Афонька приехал и наслал свои чары поганые - все уснули.

— А тебя не достало?

— Он, видно, на тех, кто в доме, колдовал, а я во дворе был, в погребке. Огурчики достал да соленья гостям. Мне Марья ещё вчера велела.

— А я?

— Ну, Вероника?! - засмеялся Афоня. - Я же к кому приехал? Зачем мне тебя усыплять? Ты же помнишь наш разговор?

— Сын Кощея, - растерянно пробормотала я, и тут мне вспомнилась сказка: игла - в яйце, яйцо - в утке, утка - в зайце, заяц - в сундуке железном, а сам сундук на цепях подвешен к ветвям крепкого дуба. Мама дорогая! Да я же врезалась в него, и сундук навернулся в салон машины. Потом Лешак превратил его в ларчик, и в нём... ой, мама!