Рождение легенды

Когда-то, много десятков тысяч лет назад, когда не существовало ещё ни Трилады, ни Юоремайи, ни махиола, ни сотаров, скитались по миру племена охотников. У них не было домов, и они жили в шалашах и пещерах. У них не было одежды, и они заворачивались в шкуры. У них были копья с каменными наконечниками, и они добывали огонь трением. Но эти существа были ещё не совсем люди. Чего-то им не хватало.

Однажды на равнине явилось такому получеловеку-полузверю видение. Ранним утром, когда трава купалась в росе, и небо сияло нежными красками, которые, впрочем, его не интересовали, смотрел он с холма вдаль, думая о новой добыче.

И тут посреди равнины возник Белый олень, существо совершенной красоты.

Теперь уже не узнать никому и никогда, что это на самом деле было. Настоящий ли олень, белый от природы? Или самый обычный, просто утреннее солнце так блеснуло на его шкуре? Или не было никакого оленя, просто пригрезилось задремавшему охотнику?

Как бы то ни было, оказался он потрясён до глубины души, наличие которой в первый раз ощутил. Белый олень мчался, не касаясь земли, и не жаль было всё бросить и пойти следом, лишь бы иметь счастье видеть это чудо и воспарить за ним в горние выси.

Да, тогда охотник понял, что такое подлинное счастье. И понял, что он, человек - не только зверь, но ещё немного бог.

Продолжалось это недолго. Белый олень скрылся. Кстати, с тех самых пор, с самого начала, никто не видел это создание неподвижным. Только – скачущим.

Охотник вернулся к племени. Но у него не хватило слов, чтобы объяснить, что он видел. Мало слов тогда у людей было. Все остались лишь недовольны тем, что он вернулся без добычи.

Он попытался нарисовать Белого оленя на стене пещеры. Люди тогда рисовали существ, которых хотели бы убить на охоте. Рисовали их красной охрой и углём. Трудно нарисовать белое красным или чёрным. Все потешались над ним.

Все, кроме одного старика, такого древнего, что непонятно, как он столько прожил. Старик всегда сидел где-то на краю, там, где заканчивалось людское убежище и начинался лес, раскачивался и пел бессловные песни, ждал, когда смерть придёт за ним.

Однажды старик поманил охотника за собой. Они углубились в чащу. Старик все выводил свою песнь, вплетал её в шум леса и свист ветра, размахивал руками. Охотник же сердился и думал, зачем он с ним идёт?

И когда он был готов повернуть назад, старик остановился и ткнул рукой вверх.

С ветки свисала продолговатая белёсая глыба, испещрённая отверстиями. То было покинутое пчелиное гнездо.

Обитателей в гнезде уже не было. Зато был воск. Белый воск.

Охотник замер в безмолвном созерцании. Это был нужный цвет.

Пока он смотрел, старик воздел руки к небесам, счастливо, по-детски рассмеялся и пошёл, но не к пещере, а прочь от неё. Охотник окрикнул его, пытаясь остановить, однако старик отмахнулся от него небрежно, словно закончил все дела с людским родом, и на глазах исчез, растаял в мириадах подпространств матери-Земли. И потеряв его из виду, охотник, лучший следопыт, не сумел отыскать ни единого его следа.

Рисовать просто воском не получилось. Он был слишком плотен. Охотник - или уже художник? - вспомнив, что огонь растапливает жир животных, попробовал нагреть воск на плоском камне. Воск тоже расплавлялся, но очень ненадолго, он даже не успевал донести его от очага до стены.

Под насмешки соплеменников он сделал другой очаг прямо у стены. И, обжигаясь, нарисовал на ней расплавленным воском – нет, не Белого оленя – белую поверхность, гладкую, ровную, безукоризненную. А потом взял кремнёвый скребок и стал сцарапывать лишнее.

И когда он сделал всё правильно, раздвинулись стены пещеры, и Белый олень явился ему вновь в бездне, наполненной звёздным светом.

Позже он покинул своё племя и стал скитаться по необжитой неуютной земле, снова и снова ища то, что вознесло его над выживанием. И где только удавалось, изображал он Белого оленя на скалах, на стенах пещер.

Он всегда рисовал его отдельно от других изображений, если такие ему попадались. Белый олень был не предмет для охоты, совсем нет.

Он опередил своё время. Умение рисовать воском было потом утрачено на много веков. Сам художник вскоре сгинул бесследно, может, в снегах замёрз, может, со скалы сорвался. Но через несколько десятков лет другие люди подошли к стене, где был нарисован Белый олень.

И одна маленькая девочка подумала: разве бывают олени белые? Совсем белые?

Она потом всю жизнь его искала, но так и не встретила, на своё счастье, потому и прожила долго. И рассказала детям и внукам своим, что видел раньше кто-то такое диво дивное. А они дальше рассказали.

Так и стал Белый олень являться людям и смущать умы. Это давно уже был не подлинный зверь – если он был им когда-то, - это был образ его, отпечаток, тысячекратно отражённый и преображённый в мыслях, потом в горних сферах и снова в мыслях. И за много столетий он приобрёл свою великолепно-пугающую завершённость.

* В коллаже использованы рисунки из пещеры Альтамира.