И жизнь не мила без своего вампира́

Саламандра и Дракон предложили вампирский флешмоб. И хоть призывали сильно не флешмобить, я считаю, что энто тема.

Потому что каждый уважающий себя творец рано или поздно творит своего вампира. Наверное, это попытка природы заставить нас терпимее относиться к комарам.

Вампиров либо делают страшными мерзкими тварями, либо шрексуальными гомоеротичными (и не только гомо) созданиями. Ну либо и то и другое и можно без хлеба (да, Алукард из "Хэллсинга"?). Либо Брэм Стокер и его прикольный Дракула, который разбил окно волком.

Иногда их ещё полно.

У меня он всего один:

(Пардон, качество полетело)

Зовут Осока, она бедная-нищастная и живёт в этом недоразумении. Не прям чудище, но красавицей её не назовёшь. Рабыня своего хозяина, мечтает одновременно и всех убить и самой умереть.

Итак, что там происходит:

В это время из темноты вперёд вышел кто-то небольшого роста и в рваной одежде. Свет фонаря позволил разглядеть, что незнакомец выглядит так, точно решил ночью навернуть борща (потому что страдал от ленточного или какого другого червя, а иначе трудно было объяснить его тощету и бледность), однако считал, что ложка и тарелка для слабаков, поэтому приложился сразу к кастрюле и опрокинул её на себя.

Короче, незнакомец весь был в крови, и это явно была чужая кровь. Он облизывал губы, и в темноте белели два острых длинных клыка и не менее острые остальные зубы. Один глаз незнакомца горел красным огоньком, второй был прикрыт длинными — должно быть, до пояса, чёрными волосами, собранными в хвост на затылке. Одежда была мало того что в «борще», так ещё и рваная, на ногах какие-то тапочки, запросившие каши и получившие почву. Словом, помесь бездомного и человека, нуждающегося в помощи экзорциста.

— Вампир, — сказала Ламия. — Мы имеем дело с вампиром.

— А это те, кто мозет в мысь плевластяться, как в сказке?

— Увы, лучше бы умели это, чем кое-что другое.

Ламия развернулась, пошла назад за пределы освещённого круга и нашла в темноте падре. Она сняла с него нательный крест и вынула распятие и убедилась, что книги священника при нём.

— Ну, отец-изгонятель скверны, в Творца вашего загадочного, который любит нас и ему нужны деньги, я не верю, а вот в вас буду верить. А вы меня не подведите!

Она спрятала на себе крест и распятие и вернулась на своё место.

— А я уже решила, что ты сбежала! — крикнула Ламие фигура любителя почти-борща.

— За пивком возвращалась! Ты, как там тебя зовут... Тростник? Камыш? Камыш, слышь, лучше сразу сдавайся, а иначе тебе же хуже будет! Я, когда бухая, буяню страшно!

— Меня зовут Осока, а не Камыш! — крикнула фигура. — И я не буду сдаваться, это ты сдавайся!

— Нет, ты! Я первая сказала! — тут же отчеканила Ламия, еле сдерживая смех.

— Нет, ты! — упрямо и обиженно ответила Осока, с которой враз сбили весь пафос. Она уже много раз участвовала в битвах без своего хозяина (честно говоря, такими были большинство её битв), но обычно противники либо спешили её атаковать, либо молились, чтобы она их не атаковала. Ламия же издевалась над ней и не спешила при этом драться. Ничего, она сотрёт улыбку с её лица, как стёрла уже не один десяток улыбок.

— Видишь эти огоньки? А теперь всмотрись в них!

Да, теперь их было отлично видно. Это была толпа людей — но людей с разорванными шеями и разинутыми окровавленными ртами. Это были уже мертвецы — но мертвецы, заражённые тёмной энергией. Их влекла жажда. Жажда крови.

— Вижу, это ты вырезала всю деревню? — крикнула Ламия Осоке.

— Зачем же? — показала зубы Осока. — Они сами отлично справились. И с тобой, думаю, тоже.

Тогда казалось прикольным, а щас понимаю, почему не прошло дальше. Вообще этот опус слишком резко отличается от основной массы моего творчества. Хотя бы языком. Он там что-то не очень. Потому что типа тёмное фэнтези.

Короче, да, все любят вампиров, хотя среди нас есть такие люди (увы, это страшные твари).

Надо бы глянуть сериал "Что мы делаем в тени", фильм-то очень смешной был)