Только ты

— Полно, мисс Бишоп. Наша встреча с ямайской эскадрой вовсе не обязательна. Да и что вам за печаль, ждет ли меня петля или неравный бой? Впрочем, второе не может вас не волновать... Что же, я постараюсь обезопасить ваши жизни.

Капитан невесело рассмеялся, но для Арабеллы его смех прозвучал как издевка.

— Вот какой вы считаете меня — бессердечной? Трусливой? Конечно, ведь вы «и в мыслях не можете быть грубым с женщиной»! — возмущенно воскликнула она

— Как же, Барбадос. Раненые испанцы, — Блад повернулся к ней, его напускное безразличие сменила едкая ирония. — Разумеется, вы ангел, мисс Бишоп, но таким ангелам, как вы, не может быть дела до... воров и пиратов.

— Я признала, что была несправедлива к вам!

— Так значит, я не пират? — приподнял бровь Блад.

— Пират, но...

Он вновь засмеялся:

— Ах, мисс Бишоп, вы видите, мы вернулись к тому, с чего начали!

Сердце Арабеллы сжалось от этого смеха, и она уже не задумывалась о том, что говорит.

— Вы совершенно несносны! Вы смеетесь! Даже в такой ситуации — вы смеетесь! А мне — мне грустно видеть вас таким... Я считала вас джентльменом, попавшим в трудные обстоятельства и достойным сочувствия, и даже сейчас я надеялась... — она запнулась и сокрушенно покачала головой.

— О да, вы преисполнены милосердия к падшим и печетесь о спасении заблудших душ, — Питер подошел к девушке, не сводя с нее пристального взгляда. — Увы, я не оправдал ваших надежд.

Арабелла тихо сказала, не обращая внимания на его колкость:

— Вы изложили лорду Джулиану немало причин для своего отказа и в том числе говорили, что вступить на путь пиратства вас вынудили обстоятельства. Но у меня складывается впечатление, что жизнь, которую вы ведете... вас устраивает.

Взгляд Блада стал жестким.

— Не по просьбе ли лорда Уэйда вы пришли? И, вероятно, он успел уже оценить ваши добродетели... и достоинства?

— Лорд Уэйд здесь ни при чем! — с обидой возразила Арабелла.

Какого же невысокого мнения должен быть о ней Питер Блад, если он думает, что лорд Джулиан, потерпев неудачу, мог послать ее с подобным поручением! И на что он намекает, говоря о ее достоинствах, якобы оцененных Уэйдом? Она вздернула подбородок:

— Его светлость мой друг, просто друг!

— Вот как? Просто друг? Но только ли друг?

Звучащий в его голосе неприкрытый сарказм окончательно вывел Арабеллу из себя.

— Думайте, что вам угодно! Судя по всему, вы не в состоянии оценить благородство лорда Джулиана. Или вам незнакома бескорыстная дружба, — отрезала она.

Рвение, с каким мисс Бишоп принялась защищать Уэйда, глубоко задело Блада, пробудив в его душе ревность, которую он подспудно ощущал с тех пор как увидел девушку в обществе молодого вельможи.

— Ого! Сколько огня! — восхитился он и язвительно осведомился: — Неужели мое предположение об особенности «дружбы» с его светлостью оказалось верным?

— Вы забываетесь! — задохнулась от гнева Арабелла.

— Это вы забыли, с кем разговариваете, — тяжело произнес Блад.

Арабелла с минуту смотрела на него, затем холодно сказала:

— Вы правы, капитан Блад, и мне не стоило приходить к вам. Ваши намеки оскорбительны. Лорд Уэйд истинный джентльмен, — она отвернулась от него и взялась за ручку двери.

Эти слова стали последней каплей. Слепая ярость поднялась в Питере, заволакивая разум. В два шага он оказался возле Арабеллы и схватил ее за руку:

— В отличие от меня, мисс Бишоп!

— Отпустите! — Арабелла попыталась освободиться. Однако Блад, без труда удерживая девушку, притянул ее к себе и в упор глянул в ее лицо яростными синими глазами. Она продолжала вырываться, но тщетно: — Что вы себе позволяете?!

— То, что позволил бы себе пират, — резко бросил он. — Хотя обычный пират вряд ли удовольствовался бы только этим.

— Хотите сказать, что вы-то как раз необычный? — изнемогая от тоски, но изо всех сил скрывая свои чувства за дерзким тоном, проговорила она.

Глаза Блада сверкнули, и Арабелла замерла в каком-то томительном предчувствии. Но он тут же отпустил ее руку и отступил.

— Я ничего не хочу сказать.

— Мне лучше уйти...

— Не могу не согласиться с вами, — отозвался он и глубоко вздохнул, приходя в себя.

Мгновением раньше ему представилось, как он жадно целует губы Арабеллы, и Блад ужаснулся себе. Дьявол! Он совсем обезумел!

— Позвольте пожелать вам спокойной ночи, мисс Бишоп, — собрав остатки самообладания, он галантно поклонился и шагнул в сторону, освобождая ей дорогу.