"Один за всех и каждый за себя". Часть первая. Глава 7

Князь Ярослав Владимирович пришёл в Изборск "взять своё".

Дружинная изба догорала, исходя серым пеплом, который под порывом внезапного ветра серыми хлопьями опустился па белый рыцарский плащ князя. Грязно-серый на белом. У пожарища немцы собрались вокруг трёх последних защитников дружинного дома, стоявших теперь на коленях, изнемогая от ран и ожидая смерти. Князь брезгливо объехал обречённых соплеменников, на ходу бросив: - Поделом, охальники.

Изрядно устав от шума умирающего города, Ярослав Владимирович добрался до усадьбы боярина Анфилы Данилыча, где и нашёл радушный приём. Сам боярин с семьёй и челядью хоронился в Оденпе, но днями должен был вернуться в Изборск. Его преданный слуга Антип Скоба встретил князя ещё за воротами хозяйского дома, поясно кляняясь и желая многие лета господину своего хозяина. Прямо от самых ворот князь отослал десяток своих воинов на поиски немецкого магистра и датского принца, чтобы сопроводить тех в богатую усадьбу псковского боярина Евстафия Тучина для постоялого размещения и содружественных действий в будущем. Десятника Ярослав снабдил своим рыцарским плащом, чтобы немцы в запале не приняли Ярославовых посланников за вражеских дружинников.

Правый княжий суд. Княжий - да, но правый ли?

Довольно улыбаясь, Ярослав сунул руку за пояс, и мешочек со звенящими монетами упал в ладони Антипа. А тот опять согнулся в подобострастном поклоне, пряча жадный блеск глаз.

- А ведомо ли тебе, Антип, где стоят дома Всеволодовых прихвостней и подпевал? – сразу став серьёзным, озабоченно спросил князь. – Указать сможешь?

- Знамо дело. С великим нашим удовольствием, княже, - ответил Антип, усмехаясь злорадно и мстительно.

Князь дважды ударил в ладоши, и теперь перед ним предстал пятидесятник-воевода княжеской дружины – Савва Путятич, молча склонив голову в ожидании приказа.

- Возьми с собой сего челядина и приведи сюда тех, на кого он укажет. И забери с собой часть дружины… Супротивничаюших вязать, но живота не лишать. То моё дело приговоры говорить да карать по их винам. Исполняй, Савва!

Воевода, так же молча, развернулся и вышел из горницы. Вскоре за воротами зацокали конские копыта, и от усадьбы боярина Анфилы отъехал отряд княжеских дружинников, сносно изъяснявшихся на немецком.

Ещё не наступил вечер, а двор усадьбы стал полон людьми. Разновозрастные женщины, дети, старики, стоя на коленях, выражали недовольство, беспокойство и тревогу, ожидая предстоящей участи. Многие плакали и слёзно просили объяснений своего положения. Князь появился внезапно, шагнув на широкое крыльцо боярского терема, а слуги несли за ним большой боярский стул, на котором Ярослав усидел недолго, внимательно рассматривая ряды коленопреклонённых изборцев. А потом подозвал Антипа и громко, чтобы слышали все, произнёс:

- Dominus testis est. Да свершится праведный суд над ослушниками княжьей воли. Антип, укажи мне жён зачинщиков смуты супротив моей власти и детей их.

И боярский слуга, проходя вдоль людских рядов, стал указывать пальцем: