Лажа

Я попадал, бывало, в страшные, пропахшие масляными красками студии обиженных судьбою художников, где вскрывались вены и рисовались портреты томатным соусом на обоях. Я был на театральных вечеринках депрессивных актеров с громкой музыкой от Рахманинова и разбитыми бокалами на холодном, мраморном полу. Всё это можно было терпеть, пока в глотку лилась волшебная смесь грога, пива и водки. Всё это можно было простить себе и миру — за голых женщин на подоконниках и разбитую гитару в обоссаном углу...