Отношения дороже любых денег

— Родаки как всегда не к месту и не вовремя, — проворчал Жим-Жим, с тоской глядя на взбудораженную земляную кучу и внушительных размеров нору, что оставили после себя любящие папа с мамой.

— 20 лет не виделись, и вот, увиделись... а всё равно не вовремя? — сказал Броккен.

— У них своя жизнь, у меня своя.

— Они же соскучились по тебе.

— У червей дети с годами отчуждаются от родителей, а родители продолжают любить детей до конца своей жизни. И ты посмотри, что они натворили! Когда я говорил, что папа с мамой не к месту, я подразумевал, что они своими неугомонными головами перевернули Тюбик. Гнездо насосника забилось землёй! Теперь задолбаюсь чистить, — пожаловался червяк. — Ещё сам насосник отрыть надо вместе с грёбаным гребным винтом. Как-то. Лопат-то нету.

— А ты в следующий раз бери с собой лопаты на случай встречи с предками! — хохотнул Гум. — И тросов побольше на случай встречи с мандавошцами.

— Давайте так. Вы перетащите с мертвецов самое ценное, а мы с Гумом зачистим гнездо, отроем насосник с винтом и доремонтируем Тюбик. И вы денег заработаете, и мы... хм, выполним всю грязную работу. Мне она привычней, а Гум уже помогал мне с ремонтом. Кажется, всё справедливо.

— Вот и отлично! — тут же согласился Гербес.

«Справедливо, что червь должен рыться в земле,» — ехидно подумал он. И тут же вспомнил о брате, который ради своих книжонок, никому не нужных, готов землю жрать. Гербесу стало как-то неловко за свои мысли. Получается, он и брата червем назвал. С другой стороны, перед ним Жим-Жим, который будучи червем думает и говорит как человек. И двигается как человек, пусть и при помощи скафандра. Вон, его родители двигаются без всяких скафандров, зато какое уважение вызывают! Но черви бывают всякие. К примеру, навозные. За что их уважать? Впрочем, они обитают там, куда их определила природа. А вот если бы Жим-Жим длиной всего около метра повстречался без всякого скафандра, он, Гербес, общался бы с ним на равных?

Совсем запутавшись, Гербес тряхнул головой, выбрасывая из неё червивую галиматью, как выливают из кастрюли прокисший суп. Ему никогда не удавались все эти бестолковые рефлексии, которые нельзя применить на практике. Он был человеком действия. Важно только «здесь и сейчас». Всю эту пудру необходимо изгонять из головы как можно скорее, пока она к мозгам не прилипла и не засрала их. Это Брокк часами в таком состоянии обожает пребывать. А спросишь его, о чём он думал всё это время, так ответит же: Ни о чём. Может, он, и правда, немного того, немного аутист? И кому тогда думать о хлебе насущном, как не ему, Гербесу? Одними рефлексиями сыт не будешь.

— Оружие, броники, шлемы, — наставлял Жим-Жим. — Мелочугу типа наколенников не берите. Дешёвка, и возиться не стоит. В багажный отсек укладывайте компактнее. Должно всё влезть. Только давайте сначала вернём Тюбику более привычное положение. Он всего-то три с половиной тонны весит. Справимся! Нам надо всего лишь его опрокинуть. Это легче, чем кажется. Он на склоне.

Жим-Жим оказался прав. Поднатужившись, они поставили Тюбик на днище, и Гербес с Броккеном отправились мародёрствовать, оставив Жим-Жима с Гумом раскапывать насосник с винтом.

— Этот Гум ещё тот простофиля, — сказал Гербес, подняв ружьё. — Стрелок он отличный, а в башке батон. Видать, все мозги себе отдачей отбил. Знаешь, сколько ему останется, если от всей выручки отнять нам половину и отнять 30 процентов червяку?

— 20 процентов.

— Червяк сказал, что раньше за всё это можно было выручить косарей 80. Сейчас наверняка ещё больше. Это получается, нам минимум сорок штук перепадает только за то, что мы загрузим багажный отсек. Неплохая почасовая оплата, а? А себе этот плешивый идиотик оставил 16 штук, ты прикинь? Хотя именно он всё и провернул. Хе-хе.

— Так объясни ему, что он немного погорячился, — предложил Броккен. — Зачем лишнее-то брать? Отношения, Герб, сам знаешь, дороже любых денег.

Книга "В Великом Нигде, где всё возможно" здесь: https://author.today/reader/238865/2150392