Чем больше информации о покойном, тем точнее эпитафия

Поэты, подрабатывающие сочинением эпитафий, склонны к долгим, неспешным прогулкам по кладбищам, а также к чтению любительских, поверхностных эпитафий, придуманных не ими, но обязательно с самодовольной либо брезгливой усмешкой. Усмешка зависит от возраста поэта: у молодых она посамодовольней, у старых — побрезгливей. Наименее востребованные поэты больше других тяготеют к затяжным кладбищенским променадам. Смешки их куда ехиднее и горше. Однако у каждого эпитафийца имеется своя и всегда очень стройная эпитафийная система. В ней учитываются все самые важные факторы для формирования эпитафии: возраст усопшего, его любимая ориентация, профессия, близкое окружение, рост, вес, количество детей, травм и растительности на теле, стиль одежды, причина смерти, предпочтения в еде, навык метания дротика, цвет глаз, уровень владения малярной кистью, эзотерические знания и многие другие параметры покойного. «Ни один серьёзный эпитафииц не приступит к созиданию надгробной надписи, пока не соберёт информации об умершем хотя бы на три тысячи слов, и только потом начнёт скрежещущий процесс творческих поисков», — такое вот внушение делают старые эпитафийцы молодым.

Впрочем, тут методы разнятся. У некоторых заранее составлены целые таблицы вариантов эпитафий для того или иного случая. Правда, возраст влияет и здесь. С годами большинство факторов теряют свою важность, пока не остаётся один фактор, самый важный: смерть клиента. Рекорд принадлежит одному эпитафийцу, рано вкусившему славу, а зазнавшемуся ещё раньше. На вершине своей известности он требовал ответить на тысячу вопросов о покойнике. Иначе, вещал он, эпитафия никогда не станет точным отражением сущности усопшего, и прочитавшие эпитафию не смогут достоверно представить себе лежащего в земле, а вместо него, чего доброго, к оскорблению памяти усопшего, представят совсем другого, вполне ещё живого человека, наверняка, какого-нибудь мерзавца. В короткий срок поэт кубарем скатился со своей славной вершины. Он задавал слишком много вопросов. А может, ещё и потому, что вместо слова «эпитафия» он использовал малопонятное простым людям слово «слоган». Другой оригинал называл эпитафии кричалками и призывами. Его быстро призвали к ответу. Кричал он долго.

Ну а проходимцы без зазрения совести заимствуют чужие эпитафии. Широкую огласку получил инцидент, когда одного похоронили рядом с другим, совершенно ему чуждым (однако фраза «Впервые его вижу!» здесь совсем не подходит хотя бы потому, что видеть там уже нечего), с разницей в 50 лет, и обоих под одинаковой эпитафией, вот этой: «Старайся быть оригинальным». Благодаря наглости жулика эта надпись встречалась на пятнадцати могилах относительно небольшого и относительно недавно основанного кладбища. На каждой 20-ой могиле, если быть точным.

Текст книги "Сага о призраках" целиком здесь: https://author.today/reader/168329