Героический флэшмоб

Решил и я поучаствовать в героическом флэшмобе Аркадия Голубкова. Героических поступков у меня в книгах пока не много, но один из таких  оказал огромное влияние на сюжет произведения "Падение Ванилиона".  Героем в этом отрывке оказался хранитель города-тюрьмы, верный слуга  империи,  который, несмотря на жестокость своей страны, всё же сохранил в  себе сердце.
Данный отрывок является массивным спойлером концовки произведения.

– Я сказал сбросить «Взор императора», немедленно! Это приказ! –  несмотря на ослабшее тело, взгляд хранителя был тверд и серьезен.  Солдаты еще мгновение колебались, но затем кинулись к чаше с пламенем.  Один солдат снял с пояса большой золотой ключ и открыл люк под чашей,  после чего оба стражника взялись за механизмы по разным сторонам чаши,  чтобы раскрыть ее.

«Еще немного, и все закончится», –  подумал Тарион, медленно поднимаясь, но в этот момент в грудь стражников  ударили сферы темного зеленого света, после чего они проникли внутрь.  Стражники резко сжались, а затем выгнулись так, что их позвоночники  звонко захрустели. Из их ртов и глаз вырывались столбы зеленого пламени  вместе с криком агонии. Через несколько мгновений воины упали как  подкошенные.

– Как любопытно. Что это вы такое замыслили,  хранитель? – послышался хриплый голос за спиной Тариона. Хранитель  обернулся на обращение. У дверей стоял Энитир, по его костлявым пальцам  плясал зеленый огонь.

– Я не позволю тебе, отродье, получить власть над армией неупокоенных.

–  Прошу прощения, хранитель, они уже под моей властью. – Сухие губы  расплылись в улыбке, Энитир указал в сторону: – В данный момент мои  прекрасные марионетки спасают ваш драгоценный город от сил Союза, а  позже, хм... Думаю, я найду для них достойное дело.

– Я тебя остановлю.

–  Позволите поинтересоваться, как? – в голосе повелителя духов появилась  издевка и наигранная наивность. Тарион обнажил меч, на что Энитир лишь  чуть склонил голову.

– Серьезно? – из глотки повелителя  духов вырвался хриплый смех. Не обращая внимания на хранителя, Энитир  начал медленно расхаживать по башне.

– Знаете,  хранитель, духи боли и болезни одарили меня огромной силой. – Повелитель  духов окинул взглядом Тариона, маленькие черные точки зрачков  опустились вниз. – Я чувствую каждое ранение и болезнь в вашем теле.

В этот момент боль в ноге стала нестерпимой, и хранитель, выронив меч, упал на одно колено, не в силах подняться.

–  Духи не одарили тебя, ты заполучил эти силы обманом, они не принадлежат  тебе, лживый ублюдок! – сквозь зубы процедил хранитель. Энитир медленно  подошел Тариону.

– В этом наша разница, уважаемый  хранитель. При всем своем видимом величии, вы лишь пешка, делающая  только то, что вам прикажут сверху. Я, несмотря на свой жалкий вид, беру  сам все, что только пожелаю. Это я веду партию, играя вами, вашим  городом, и я буду вести игру дальше, используя для этого хоть всю вашу  Империю с императором.

Полные ненависти глаза хранителя  взметнулись на Энитира. Как бы он хотел сейчас кинуться и просто  задушить этого монстра своими собственными руками.

– Я уничтожу тебя, – сквозь зубы произнес хранитель.

–  Довольно бравады, хранитель! – Энитир махнул рукой. – Ваше время  прошло, вы пережили столько сражений. – Повелитель духов начал неспеша  поднимать свою костлявую руку, пламя на которой становилось все ярче. –  Столько раз были на краю гибели и получили немало ранений, правда?

В  этот момент все тело хранителя наполнила боль. Каждая старая рана  превратилась в очаг невыносимой агонии. Он чувствовал, словно раз за  разом мечи, кинжалы, стрелы вновь терзают его. Взгляд Энитира не  отрывался от тела хранителя, его маленькие черные зрачки будто проникали  своим взором все глубже и глубже.

– Ах, а ваше сердце,  такое храброе, большое и такое больное. – Хищная улыбка повелителя  духов расплывалась все шире, губы треснули, и по ним потекла темная  кровь. Тарион схватился за грудь, ощущая, как сердце болезненно сжалось и  отказывается делать новый удар. Он задыхался, чувствуя, как силы  покидают его.

– Не ждите, что ваша смерть будет легкой, мой уважаемый хранитель, она будет болезненной, я обещаю.

Судороги  проходили через тело Тариона, он не мог ни вздохнуть, ни крикнуть, в  глазах стремительно темнело. Из глаз хлынули слезы, а зубы сжались так,  что, казалось, раскрошатся друг о друга. «Это конец...» – думал  хранитель, но внезапно напряжение и боль отступили, а со стороны  повелителя послышался громкий захлебывающийся кашель. Подняв голову,  хранитель увидел, что из груди Энитира торчит лезвие меча.

–  Ну что, отродье, нравится чувствовать боль, а? – послышался голос  Ротира за спиной мага. Клинок в груди повелителя духов медленно  поворачивался и проникал дальше сквозь его черное сердце. Энитир издал  хриплый рык, полный ненависти. Повернув тело вполоборота, он схватил  Ротира за волосы, впиваясь когтями в голову.

– Отличная попытка, наблюдатель, – прохрипел повелитель духов, тяжело дыша.

–  Но вы правда думали, что этого будет достаточно? – Энитир швырнул в  Ротира в сторону. Под негромкий, угрожающий шепот повелителя,  напоминающий шипение змеи, огонь на его руке загорался сильнее,  формируясь в шар.

– Прощайте, – сказал он, обращаясь к лежащему на земле Ротиру.

Воспользовавшись  тем, что маг отвлекся, Тарион схватил свой меч и из последних сил отсек  Энитиру костлявую, худую ногу чуть выше стопы. Взревев от боли,  повелитель духов начал заваливаться в бок, зеленый шар темной энергии  улетел в небо Ванилиона. Энитир схватился за хранителя, впиваясь  костлявыми пальцами.

– Ничтожная тварь! – зарычал повелитель в лицо хранителя. Глаза мага озарились яростным зеленым пламенем.

Хранитель  с трудом удерживал равновесие, пытаясь стряхнуть с себя Энитира.  Повелитель духов отцепил одну руку, в которой вновь начал зажигаться  зеленый огненный шар. Тарион, зажмурившись, старался отстраниться от  этого обжигающего льдом проклятого пламени, но оно с каждой секундой  было все ближе к лицу.

– Дядя! – прозвучало где-то  совсем близко, а затем в лицо Тариона плеснула холодная кровь. Зеленый  шар исчез. Хватка когтистых рук осталась на месте, но ее сила резко  уменьшилась. К ногам Тариона упало тело повелителя духов. Энитир яростно  кричал, от боли и ненависти, в безумстве размахивая культями.

Хранитель  и наблюдатель, вдвоем кинулись к лежащему на земле повелителю. Удары их  мечей вновь и вновь обрушивались на тело Энитира, пока вся его одежда и  пол под ним не пропитался темной, нечестивой кровью. С уст повелителя  сорвался полный ненависти хрип. Маленькие черный точки зрачков  беспомощно метались по быстро пульсирующей радужной оболочке.

–  Надеюсь, этого тебе будет достаточно, отродье?! – с яростью произнес  хранитель и последним ударом обезглавил Энитира. После чего меч выпал из  ослабших рук Тариона.

– Как ты, дядя? Ротир подхватил хранителя, удерживая его от падения.

– Я же велел тебе убегать, почему ты вернулся? – слабым голосом спросил

Тарион, крепко цепляясь за племянника.

–  Я ведь говорил, я буду с вами до конца, хранитель, – с печальной  улыбкой сказал Ротир. Черты лица Тариона также смягчились. Он ничего не  сказал, хоть и хотелось сказать очень многое, и просто обнял племянника  так крепко, как никогда не обнимал. Несмотря на все, что произошло  здесь, неупокоенные тела все еще были на свободе, пусть никто их больше  не контролировал, это не значило, что они перестали быть опасными.  Энитир, словно пустые сосуды, наполнил их тела ненавистью, злобой и  животной яростью.

– Мы должны закончить это, – твердо сказал хранитель, не скрывая горечи в голосе. Он отцепил от себя отрубленную руку Энитира.

– Да, я понимаю, – также твердо и более смиренно сказал Ротир. – Давай сделаем это. Ради людей, что будут жить после нас.

– Да, ради людей.

Мужчины  подошли к механизму чаши. Им потребовалось немало усилий, чтобы чаша,  содержащая «Взор императора», с громким скрипом начала раскрываться.  Вскоре огонь, словно поток водопада, полетел вниз, через желоб внутри  Великой Башни, по которому много лет назад и был поднят сюда. Где-то  там, внизу, у самого основания, пламя «Взора императора» коснулось  земли. В тот же момент великий и ужасный магический огонь, взвыв диким  зверем, огромной разрушительной волной вырвался из самого сердца  Ванилиона. Стена огня сжигала все на своем пути, оставляя после себя  лишь голые камни. В то же время столб ударил вверх, пройдя по желобу  обратный путь, к самой вершине башни. В один момент весь город закричал в  своей последней агонии, а финальным ее аккордом был оглушающий взрыв.