Банка славы, а в ней личинки

— А что за банка славы Троща Орта? Что за личинки в ней плавают?

— Сладкочерви, сладчайшие! — с гордостью произнёс мэр. — Но их нельзя есть, это тоже память. Каждого сладкочервя я получил, одержав победу в поедании чернофруктов на состязаниях Фермерской ярмарки.

— Вижу, аппетит у вас отменный, — заметил Верум, прикинув на глаз количество сапфировых сладкочервей.

— Конечно, — довольно согласился Трощ. — Я побеждал почти всегда, с первого своего участия в конкурсе поедания, а последние семь лет, как стал горовождём, выигрываю постоянно.

«Вот оно, брюхо профессионального пожирателя», — подумал Верум. Словно в подтверждение его мыслей Трощ басовито воскликнул:

— Важный землянин, пора бы и перекусить!

Они прошли в столовую и сели за стол, накрытый белой скатертью. Трощ неожиданно взревел и тут же умолк. Верум вздрогнул и с опаской посмотрел на него. В дверях, словно того и ожидая, возник старый муслин с коричневым пятном на лысине и обвисшими, вялыми щеками, проросшими чешуёй. Он с явным усилием толкал перед собой сервировочную тележку.

— Шлавных ношей, фажные жемляне, — прошамкал старикан.

— Лешач, ты не видишь, что важный землянин один? — недовольно сказал горовождь.

Старый муслин сощурил один глаз и сфокусировался на Веруме.

— А-а, шешерь фижу, — ответил он. — А ше же ещё ошин?

— Не пришел. И подавай-ка на стол.

Лешач, кряхтя и сопя, подкатил тележку к столу и вцепился в ручки супницы, едва приподнимая её. Казалось, тяжёлая супница перевешивала старика.

— Давайте помогу! — не выдержал Верум.

Старик замер, едва удерживая полную супницу в трясущихся руках, и печально посмотрел на Верума блеклыми от количества увиденного за долгую жизнь глазами.

— Он справится, это его работа, — вмешался Трощ. — Лешач, шевелись. Если что-то уронишь, тебе придется мыть пол. А если запачкаешь важного землянина...

— Шейшаш, — перебил Лешач и титаническим усилием переставил супницу на самый краешек стола. При этом он чуть не промахнулся и не опрокинул посудину с горячим Веруму на колени.

Вслед за супницей он переставил с тележки на стол салаты, фиолетовое дымящееся жареное мясо, фиолетовую дымящуюся жареную рыбу и кувшины с напитками. Руки Лешача дрожали так, что грибное вино в горовождёвском доме подавалось обязательно с пеной, а сливки идеально взбитыми. Его подбородок и нос постоянно опускались и поднимались, словно любопытный старикан внимательно разглядывал каждое блюдо.

— Вы уверены, что обед рассчитан на троих? Здесь на семерых с лихвой хватит.

Горовождь одарил Верума добродушным оскалом.

— Придется нам постараться, — сказал он.

— Неужели Лешач работает у вас поваром? — с недоверием спросил Верум, когда старик ушёл.

— Поваром? Вы так замечательно шутите! Поваром работает моя жена, а Лешач помогает ей.

— Для чего ей столь дряхлый помощник?

— Что поделаешь, — развел ручищами горовождь. — Лешач раньше воевал, как все муслины, но воевал плохо, и его отправили в канцелярию гимгилимской лечивалы исписывать бумаги, но бумаги он тоже исписывал плохо. Потому у него нет пенсии и нет дома. Старый дом развалился, а новый он не заслужил. Вот я и пожалел старика, приютил. Троюродный дядюшка все-таки, родной хвост.

— Ясно, помогаете родственнику.

— Конечно, — ответил Трощ. — Ближним надо помогать, пристраивать их, а родственников у меня много.

Полный текст книги "Гимгилимы-1" здесь: https://author.today/reader/121968