Литругачки
Автор: Жанна ГирВ поддержку, не знаю кем начатого, флешмоба. Как известно, даже такой человек, как святой причетник брат Тук порой очень некультурно выражался, а мои персонажи совсем не монахи и вполне естественно реагируют на неприятности, хоть и не очень часто и в пределах цензуры.
"Призрак" отца мгновенно испарился - на "успешного человека" без содрогания было невозможно смотреть, и я отпустила его руку.
- Я позвоню твоему отцу... - прозвучало из его уст довольно-таки жалко, но, тем не менее, я усмотрела в этой фразе другой "призрак" - "призрак" моей покойной матери с её вечным "Об этом узнает отец". Я молча повернулась и отправилась в свою спальню. Да-да, представьте себе, что у нас были раздельные спальни, а по вторникам и пятницам "успешный человек" "входил" ко мне так, как вероятно "входит" в спальню жены какой-нибудь султан. Разница "всего лишь" в том, что у султана жена не одна, и он "входит" к ним, как я догадываюсь, по очереди. Отдельных спален не было даже у моих родителей!
- Ты куда? Я ещё не закончил разговор с тобой! - в голосе Вадима вновь прозвучали нотки "призрака" отца. Как это называется? "Сохранение хорошей мины при плохой игре", вроде?
- Стринги искать! - коротко и спокойно ответила я, не оборачиваясь на него.
- Зачем? - "призрак" был сбит с толку и, видимо, чувствовал себя так же, как я при вопросе "И как это называется?", и я "добила" его, продемонстрировав всю свою "грубость" и "вульгарность":
- Ты же не хочешь, чтобы твою жену пороли ремнём по голой сраке за то, что ты не в состоянии как следует выпороть её твоим ху*м в п*зду?
Девочка наконец раскрывает рот и я слышу сказанное... нет, не сказанное, а выкрикнутое с каким-то истеричным визгом совсем не детским голосом:
- Вы там оху*ли, что ли?! - я изумлённо смотрю на девочку, но она продолжает вопить:
- Я же так на самолёт опоздаю! Какое, на хрен, ДТП?! Какое мне дело до того, что машина попала в ДТП?! Пришлите другую! Что?! Нет свободных?! Поймать попутку?! Какая попутка в четыре утра?! Такая же, как и таксисты желающие поработать в четыре утра?! Да идите вы нах! - я в ужасе открываю глаза, поднимаюсь на своей "лежанке" в сидячее положение и вижу через боковое стекло метрах в тридцати от моей машины мужчину средних лет с чемоданом и мобильником в руке, матерящегося, как говорится, "как извозчик", несмотря на то, что именно "извозчик" ему сейчас как раз необходим.
- Конечно, не сработает! Из-за того, что я не смогу туда попасть по той причине, что для меня жёлтый страшнее «говённого»!
- Для меня «говённый», - я умышленно произнесла это слово вместо «коричневый» - так, как это делал Задор (уже вновь «Задор»), - гораздо страшнее жёлтого.
"Вы знаете, что это слово означает?" - спрашиваю. "Да, конечно, это старинное славянское имя, очень красивое!" Я уже не знаю, смеяться мне или плакать, нахожу это слово в интернете (благо, компьютер под рукой) и поворачиваю к ним монитор. "Что?! Да как Вы смеете?! Да я Вас! Да мы Вас! Да завтра лично мэр города придёт Вас увольнять! Да Вас посадить надо за такое оскорбление!" Разгневанные ушли.
«Баба!» - заорал он и дико захохотал. Как же я ненавижу это слово применительно к женщине. Примерно так же, как и слово «мужик» применительно к мужчине. Очень благодарна своей учительнице истории, от которой слышала фразу о том, что мужиков и баб, как сословие крепостных, отменил ещё Александр Второй в 1861 году. Вслед за первым вывалившимся, как тараканы, из «Кайена» вылезли ещё двое таких же «красавчиков», и все они двинулись в мою сторону.
Могла ли я удрать к своей машине? Наверное, могла: быстро бегать эта компания вряд ли была способна…
«Жаркий день мерцает слабо, Я гляжу в окно. За окошком серет баба, Серет, блядь, давно. Из ее огромной сраки Катыхи плывут...» - эти, прочитанные ещё в школьные годы, строки всплыли в моей голове и ввели в состояние, которое я называю «спокойным бешенством». Оно у меня бывает очень редко, но именно в нём я вероятно способна ударить человека, чего не делала с первого класса: настолько меня шокировала хлынувшая тогда из разбитого мной носа одноклассницы кровь.
- Я тебе сейчас покажу бабу, которая серет! – прозвучало у меня громко, но спокойно, а руки автоматически оказались в больших боковых карманах шорт в поисках чего-нибудь увесистого, что можно было бы использовать в качестве кастета – монтировку или «кривой стартёр» я с собой из машины, конечно, не взяла. Я никогда не занималась никакими единоборствами, но знала о том, что рука у меня тяжёлая с детства, а в тот момент вдруг совершенно перестала сомневаться в том, что смогу отбиться даже от троих, едва стоявших на ногах, мажорчиков.
- У неё зажигалка! Сейчас она сначала даст нам прикурить, а затем сама у нас «откурит»! – мажорский юмор я совершенно не оценила, но поняла то, что выудила из кармана зажигалку в виде «Люгера».
переспросил с нотками угрозы в голосе:
- Что-что?
- Да ничего, мать-японку вспомнила, - буркнула в ответ женщина, забрав пупса и направляясь к выходу из здания. Разразилась всеми «многоэтажками» она уже на улице.