Мария Федоровна Берггольц (сестра Ольги)

Однажды  встретились по своим издательским делам Таня Громова и Андрей Андреевич  Морозов. Были какие-то совместные неотложные дела, но Андрей Андреевич  тут же извинился перед Татьяной: мол, нужно еще по дороге к одному  хорошему человеку забежать — к Марии Федоровне Берггольц, сестре  легендарной Ольги Берггольц. Буквально на пару минут — тортик передать;  он-де над старушкой добровольное шефство взял и обязан время от времени  внимание оказывать. Андрей Андреевич галантно распахнул перед своей  спутницей тяжелую дверь подъезда, приглашая подняться.

О  Марии Федоровне, Татьяна, разумеется, слышала и была рада возможности  познакомиться с актрисой и литератором, хотя бы опосредованно  прикоснуться через нее к Ольге, но Андрей Андреевич так же вежливо, как и  пригласил зайти в дом, попросил спутницу подождать на лестнице, около  окошечка поскучать минуту, две, максимум пять. Надо же понимать —  пожилой человек, живет одна, а тут вдруг нежданно-негаданно гости, да  еще и совершенно незнакомые люди. Неудобно. Вот в другой раз, когда он  заведомо упредит о визите… тогда и…

Говоря  это, Андрей Андреевич поднимался все выше и выше по ступенькам, как бы  возносясь над не подозревавшей подвоха Татьяной, пока не оказался возле  двери в квартиру. Бросив на Громову ободряющий взгляд, он позвонил и  немедленно исчез за дверью.

Присела  Таня на каменный широкий подоконник и ждет. В окно посмотрела, от скуки  ступеньки посчитала. Нет Морозова. Десять минут прошло, пятнадцать,  двадцать. На улице начался и закончился дождик.

Татьяна  злится, рабочий день на несколько встреч разбит, одна за другой, как  остановки в метро. На первую опоздала, значит, и на все последующие.  Мобильников еще не было. Отойти, поискать телефонные будки? А где их  здесь искать?!

Час  прошел. Соседи на незнакомую женщину неодобрительно таращатся, только  что не гонят и милицию покуда не вызывают. Пока не вызывают. В квартиру  звонить неудобно — к чему пожилого человека беспокоить? И не уйти… И  главное, так вдруг себя любимую жалко стало. Ведь и людей подвела, и  дома дел выше головы, и устала.

Прошло  полтора часа. Танечка уже в голос рыдает, крупные слезы сами собой по  щекам катятся, только что в жемчужины почему-то не обращаются. Обидно!

А  он — коварный Морозов — сидит у Марии Федоровны ест тортик, запивает  черным, отменно заваренным чаем, болтает, соловьем разливается. То ли  забыл Татьяну, то ли говорить ему неудобно пожилой женщине, что, мол,  кто-то еще напрашивается в гости.

Но  все на этой земле не вечно, минутка за минуткой, как бусинки на нитку,  сложились в два часа, распахнулась заветная дверка, и Мария Федоровна  вышла провожать своего гостя на лестницу. Тут-то она и обнаружила  зареванную Татьяну, а узнав, что все это время Андрей Андреевич  продержал несчастную на лестнице, осерчала, отругав склерозного  кавалера.

Больше  уже никуда не нужно было спешить, в теплой кухне, они доедали тортик  все вместе, радуясь знакомству, которое вскоре переросло в настоящую  дружбу.

—  Она показывала Ольгины дневники, составляла книги, собирала отклики от  разных людей, — вспоминает Татьяна. — Она полностью посвящала себя  увековечиванию памяти Ольги Берггольц. — Если бы не Мария Федоровна, то и  Ольги не было бы не только как поэтессы, но и как человека. Потому что  Мария Федоровна реально два раза спасала Ольге жизнь. В тридцать девятом  году вытащила сестру из тюрьмы (поэтесса сидела по доносу). И во второй  раз в сорок втором, когда организовала машину с продуктами для  радиокомитета и сама ее сопровождала по Дороге жизни.

Судьбу  Ольги Берггольц ни за что нельзя было назвать легкой. Ее первеница  умерла в возрасте шести лет — осложнение на сердце после ангины, вторая  дочка не дожила до года, а в тюрьме на допросах у нее выбили третьего  ребенка. После чего она многократно пыталась завести детей, но ничего не  получалось.

Если  бы не Мария Федоровна, Ольгу забили бы тогда в тюрьме до смерти. Но в  молодости Мария Берггольц была настоящей красавицей! Вот она и пошла на  поклон к следователю Гаглидзе, я даже фамилию запомнила, — говорит  Татьяна. — Уж я не знаю, о чем они разговаривали, и чем она откупилась,  но Ольгу выпустили.

После  смерти Ольги Берггольц, Мария Федоровна весь остаток своей жизни  издавала Ольгины книги, бесконечно составляя сборники и подготавливая  предисловия к ним, много выступала на радио, писала. О себе ничего.  Ольга, Ольга, Ольга…

Сама  жила в нищенских условиях, в не ремонтированной десятилетиями квартире,  в которой даже горячая вода была проблемой. В свои восемьдесят девять  лет спала на плохеньком матрасике на полу. Правда, лежа на своем утлом  ложе, она на зависть гостям демонстрировала, как в молодости делала  мостик.

Это был фрагмент из книги "Букет незабудок", которую можно скачать на АТ: https://author.today/work/173423

или приобрести в бумажном виде у автора, пока еще есть экземпляры.