Небольшой анонс, может быть, будущей "антиутопии"

Рад всех приветствовать! Наткнулся на сохранённый черновик, о котором я не вспоминал несколько месяцев. Начало получилось неплохое, так что решил продолжить. Идея пришла после прочтения "451 градус по Фаренгейту" Рэя Брэдбери и "1984" Джорджа Оруэлла. Оба произведения понравились и с гордостью стоят у меня на полке. Вот и я подумал написать что-то в таком направлении. Я бы не сказал, что получается именно полноценная антиутопия, но идея в общих чертах взята схожая. Только мне захотелось написать не о человеке, который сталкивается с антиутопическим режимом. Я захотел написать о человеке, который этот антиутопический режим создаёт. Взять в героя злодея, диктатора. Заявление громкое, но я постараюсь, хотя имею мало нужного опыта. Посмотрим. А пока предлагаю небольшой  фрагмент из первой главы: 

-Долой тирана! – выкрикнул будущий покойник.

-Почему же я тиран? – спокойно спросил Канцлер.

Мужчина остолбенел. Он не знал, что ответить. Для него его же высказывание было нормой. Было тем, что не нуждается в объяснении. Он несколько секунд молча и нервно подбирал в голове слова.

-Тиран  из-за убийств, из-за репрессий, из-за гонений и слежки, из-за тысяч невиновно отправленных внутренней службой сначала в свои глухие подвалы, а затем на расстрелы или тюрьмы, - наконец сказал мужчина.

-И это всё? – тихим, но острым звоном донеслось в ответ и намертво вонзилось в голову нападавшего. – Всего лишь из-за этого?

Спокойствие, с которым Канцлер отреагировал на заявление, удивляло и пугало. Для него это не было чем-то запретным, не было новым или важным. 

-Ты решил убить меня за это? Да, ты прав. Я совершил всё это. Я виновен. Но что с того? Ты  и многие такие же живут мечтой. Но мечтой чего? Нового мира? А может старого минувшего? Мира, где богатые бросали за труд рабочих ничтожные зарплаты? Где одни купались в роскоши, а другие могли получить должную медицинскую помощь только после взятки или договору через друзей и близких? Где национальный вопрос поделил всех на своих и чужих? Где якобы была свобода мысли, но на самом деле это выливалось в стычки инакомыслящих, которые считали только свои доводы верными? Того мира, в котором мы проиграли войну? Ты этого желаешь? – каждое слово было тяжёлым психологическим молотом, каждый вопрос был угрожающей наковальней.

-Я.. Я не знаю. Может.. – промямлил преступник.

-Без может! - прервал Канцлер. – Нет никакого может, есть лишь режим. Нет прошлого мира. Мир здесь и сейчас. Ты не единственный, кто выступил против. Папка, которую мне предоставляют каждый день, пестрит многими такими же. Вот только многие не доходят до твоего поступка. Большинство остаётся в этой папке. Не все даже становятся целью внутренней службы, а дальше живут под надзором. Но что будет, если убрать режим? Если вернуть прежнее? Вы сами захотите моего возвращения, приползёте с мольбой. Установился порядок, установилась стабильность. Нет национальных расприй, все являются гражданами Содружества. Нет богатый и бедных, есть лишь равные люди, которые живут в Содружестве и трудятся для него. Внутренняя служба работает сурово, строго, но из-за этого нет преступности, нет выступающих с иными взглядами лиц. Люди стали верить в одну мысль, в одну правду, в один режим, в одного лидера. Нет борющейся за власть верхушки, есть лишь один Канцлер, который несёт ответственность и бремя за Содружество и его граждан. Нет старого позора от последнего проигрыша старого государства. Сейчас у нас лишь победы. Я помню тот проигрыш, я не дам ему вновь повториться. Канцлер – ваша опора и подмога. Канцлер – пастух, ведущий паству сквозь мрак. Канцлер, Я – ваша совесть. Я – ваша вера. 

 Мужчина заворожено слушал Канцлера. Может от важности и силы слов, может от страха, может от правды. Он опустил голову и зарыдал. Зарыдал громко, глубоко, чувственно. Слова лидера как-то подействовали на него. Пробили стену прошлой правды, смешав с правдой Канцлера. Мысль запуталась, она по реалям режима стала приговором. Мужчина осознавал это. Он понял, что в словах лидера есть своя истина, даже если она жестокая, даже если она грубая и тираническая. Мужчина не понимал, во что верить ему теперь. Столько различий, столько страхов и убеждений. Нельзя было это спокойно осознать в столь напряжённой, опасной, быстротечной обстановке. Он понял чётко и ясно лишь одно – живым он после данного разговора уже не будет. 

Мужчину подняли на ноги в полный рост. Канцлер дал ему закурить. Нападавший шокировано замялся, а затем принял сигарету. Уверенная рука солдата быстро поднесла зажигалку. 

-Вот она, правда, - сказал Канцлер, держа мужчину за плечи и неотрывно смотря в глаза. 

Солдаты отпустили рабочего. Он не попытался бежать. Даже движения не сделал. Он просто не понимал, что происходит, что ему вообще сейчас делать. Он лишь стоял и монотонно втягивал сигаретный дым. Канцлер разжал плечи рабочего и вернулся в машину. Крайний вздох закончил сигарету. Последний выдох дыма, подошёдший вплотную солдат, выстрел пистолета, отъезжающие от трупа машины.