Пролетая над морем Пурпурных Перьев

Пролетая над окраиной, пестреющей ныне опустевшими многоэтажками, похожими на чёрно-рыжие грибы со сбитыми шляпками, они покидали Парапуз. Во всём когда-то двухмиллионном мегаполисе им встретился лишь пьяный сторож института. Да и тот с крыши сбросился. Будто от всего человечества остались одни разрозненные клочья, из которых ничего уже не соткать и ничем не скрепить. Неужели всё настолько плохо? Они провели без интернета и -теле- и радиовещания полгода. Последние выпуски газет-листовок могли передать устаревшие новости. Откуда бы редакциям брать точную и свежую информацию? К тому же, многие самостоятельно отправились или их вывезли в лагеря беженцев. А вот ему пришлось присматривать за Холсом. И выбора у него не было. Вообще, всё так устроено, что у человека нет выбора, перед каким выбором ему становиться.

Разглядывая панораму Пурпурных перьев в свежем золоте проснувшегося солнца, Холс заметил под зеленовато-синей толщей воды, испещренной мечущимися тенями от волн, нечто феерически огромное, длиной, наверное, в дюжину винно-красных 150-тонных китов (в общем, около 400 метров), и в ширину тоже с дюжину винно-красных китов (в общем, около 120 метров). И этот гигантский объект испускал едва различимое фиолетовое свечение, сгущавшееся к краям, будто бы имел сглаженные углы или, предположительно, форму шара.

— Глянь, глянь, Буц! — едва не заикаясь от волнения, воскликнул Холс, тыча пальцем в боковое окошко.

— Что там? — Буц перегнулся через колени энтомолога, но не смог ничего увидеть.

Видение растаяло, будто гигантская стая огняков скрылась в глубине.

— Или померещилось, — неуверенно проговорил Холс, не спуская глаз с поверхности моря. — Почудилось, что под водой целая туча, тысяч на сто, фиолета, если не больше!.. А теперь всё пропало.

— Если не почудилось, действительно всё пропало. Где-то здесь подводный город Митуш, а в нём один из центров для приёма беженцев.

Холс не ответил, осознавая масштаб увиденной картины. Подводные города считаются бастионами, неприступными для огняков и вируса, благодаря своей изолированности и пятиступенчатому отбору желающих попасть внутрь. При малейших признаках пурафры человека возвращали на сушу, даже если приходилось разделять семьи. Никаких исключений, никакого блата. Люди наконец-то поняли, что последствия важней панибратства. Если фиолет, и правда, сплотившись в циклопических размеров стаю и научившись плавать, решил освоить водное пространство, что ему мешает, например, научиться проходить сквозь стены? Может, огняки понемногу адаптируются к нашей реальности, понемногу активизируют все свои возможности.

Холса будто вырвали из мешка иллюзий и в самую гущу реальности бросили. Да какой там чтец снега, что за ахинея?! Энтомолог покосился на Буца с его извечно невозмутимой физиономией и залился краской. Буц-то какого рожна с ним попёрся?! Ясно же, плевать ему на чтеца снега, не верит он в эту глупость. Слишком уж Буц, скажем так, реалистичен, он плоть от плоти реальности. Может даже гораздо реалистичней многих, поэтому и нелюдим. А может потому, что плевать ему на всё человечество, в которое он тоже не верит. В эту минуту слабости Холс ощутил себя рядом с Буцем полным кретином, идиотом, замечтавшимся мальчишком, не нюхавшим толком жизнь. Это Буцу впору воспитывать детей, а не ему. Тем не менее, мальчишке 36 лет, у мальчишки жена и двое детей... были.

Книгу "И смерть смертен" вы можете прочитать здесь: https://author.today/reader/157612