Флэшмоб: Реанимация

Встретил такой флэшмоб у Александра Нетылева, а он утверждает, что уши этого флэшмоба растут от Елены Трушниковой (https://author.today/post/362678 ). 

В этом эпизоде романа Большое средневековое сафари. Книга первая роботы-кони телепаты со встроенными и незаметными в обычной жизни манипуляторами, имеющими программы по хирургии. Они оперируют раненых, а герой пытается сохранить это в тайне от своих соратников. 

Ночные схватки всегда скоротечны, и вскоре появились наши вместе с  отрядом Лиса. Об их приближении нас предупредили наши телепаты и мы  спрятали инопланетное оружие, вооружившись арбалетами.

— Сэр! У нас потерь нет. С нами отряд Лиса, точнее его остатки, всего девять человек, есть раненые, — доложил Джулиан Паес.

— Сколько раненых?

— Шестеро двое тяжело, один из них Лис. И один тяжелый раненый с самого Эштвуда.

— Кто?

— Это посол Джереми. Рана в бедро не такая уж и опасная, но без помощи доктора он умрет.

— Есть тут вода и дрова поблизости? — спросил я.

— Есть, — неожиданно ответил Джордж, — миля в сторону замка Спиртсвил.

—  Командир, оставь мне троих, а остальных возьми и скачи туда быстрее.  Мне потребуются дрова, огонь и кипяток, у кого есть вино, виски и спирт —  тоже пригодятся.

— У нас не в чем кипятить воду.

— Тогда просто наберите побольше чистой воды, да и поставьте мой шатер срочно.

Паес  умчался со своими людьми. А мы при свете факелов осмотрели раненых. В  ход пошли разорванные рубашки. Тяжелых посадили на лошадей впереди  всадников и шагом поехали по дороге. Мотылек повел в поводу странную  конструкцию из двух связанных лошадей. Он раньше меня догадался, что это  носилки для раненого.

Остальным я приказал собрать лошадей,  которые оказались поблизости. Сам я решил приглядеть за ситуацией и пока  все не тронулись в путь сидел на Персее и держал руку на бластере,  спрятанном в седельной сумке.

Когда я оказался в лагере, там уже  стоял мой шатер, и в его прихожей было несколько фляжек крепкого  спиртного и два десятка фляжек с водой. Я приказал сержанту выставить  всех солдат в оцепление в трехстах метрах от лагеря. Легкораненых  перевязали и усадили у костра неподалеку от шатра. Пока шла эта суета  Персей и Росинант прокрались внутрь шатра и спрятались в спальне за  ширмой. Следом в прихожую занесли Лиса и второго тяжелораненого,  впоследствии я узнал, что это был их командир, Род Джонс. Потом внесли  носилки с Джереми. Остальным я приказал не заходить, пока не позовут.

Пока  мы с Джорджем раздевали Стивена и Рода, роботы занялись ногой посла.  Ему вкололи антибиотики и отставили пока что носилки в сторону. У Стива в  правой лопатке сидела обломленная стрела, а у Рода была сильно  рассечена левая рука и глубокая рана в голову, прямо позади макушки. Оба  были без сознания.

Пришло время посмотреть, на что были годны  наши робокони в качестве докторов. Сначала занялись Родом, он  практически был мертв. Но роботы уверенно взялись за дело. Четыре  манипулятора мигом вычистили обе раны, и зашили их (с рукой провозились,  пока зашивали разрезанные связки и мышцы), затем напичкали командира  десятком уколов и уложили в углу под импровизированную капельницу,  которую, за неимением стойки, наскоро пришпилили прямо к шатру.

Потом  пришла очередь Стивена. Консилиум из двух механических эскулапов решил,  что стрелу надо вынуть, что и было проделано весьма ловко. Раненое  легкое решили пролечить медикаментозно и в ход пошли шприцы и две  капельницы. В рану закачали что-то обеззараживающее, а затем выкачали из  легкого жидкость. Стивена уложили в другом углу шатра на живот и велели  не беспокоить.

Затем, вернулись к Джереми. За три часа, которые  ушли на первые две операции, его состояние явно ухудшилось. Я считал,  что он совсем уже не жилец, нога была красной от воспаления, он горел и  от тела шел неприятный запах. Я опасался гангрены. Но лошадиный  консилиум постановил, что пациент будет жить. Его накачали  болеутоляющими и жаропонижающими, вкололи огромный шприц (прямо в рану)  антибиотиков. Вычистили рану и затем обтерли тело спиртом.

Теперь  от Джереми несло виски на весь шатер. Я подошел взглянуть на него.  Неожиданно раненый открыл глаза, увидел два ярких прожектора и страшные,  в электрическом свете, лошадиные морды, и тонкие паучьи пальцы,  нависавшие над ним. «О! мой бог, где это я!» — просипел он сдавленным  голосом, посмотрел на меня и отключился.

Как не спешили Персей и  Росинант — они едва успели к рассвету. Выводить их через вход,  обращенный к костру, было никак нельзя и я, недолго думая, рассек мечом  заднюю стену шатра и выпустил докторов на улицу. Мотылек вытащил  огромную иглу и наскоро, через край, зашил ее, чтобы не бросалась в  глаза.

— Сэр, — тихо сказал Джордж, — их трогать никак нельзя. Им надо время пока раны не подживут.

— Он прав, им надо три или четыре дня, — прошелестел телепатический шепот.

Я вышел на улицу, помахал рукой, подзывая командира.

—  Объявляю дневку. Людей разместить, караулы расставить. Лагерь разбить  так, чтобы палатка с ранеными была вне досягаемости противника. Вести  себя тихо, там трое почти при смерти. Всем, кто не в карауле отдыхать,  греться у костров и готовить пищу. Мы здесь на несколько дней. О  замеченных движениях противника докладывать мне или Джорджу. Послать  человека за помощью к лорду Спирсу.

Я удалился к себе в шатер подремать, настрого велев Джорджу разбудить меня через четыре часа.