На растерзание критикам

Компания пьяных шлялась по тусклым улицам окраин и неуважительно громко развлекала друг друга. Замысловатые фразы, вылетавшие их лужёных глоток, вещали об их прошлом, о долгом принудительном заточении. Головы были либо коротко стрижены, либо бриты и прикрывались через одного спортивными шапками обязательно именитых брендов или кепками, но как положено ‒ мятыми и набекрень. Пальцы шляющихся были богато усыпаны перстнями, но не из золота, а тушью по коже. Встречных прохожих вальяжной компании не попадалось, а если кто и встретит их на пути, то если не развернётся, широко обойдёт, не попадаясь на глаза. 

В беспонтовом плаще, ссутулившись, укутавшись в него с головой, девица при лукошке шла со стороны леса, и огромный капюшон свисал до самого её рта.

‒ Эй, дивчуля, погодь; Гульчитай, открой личико; Аллё-на-даст-ист-фантастиш… ‒ и ещё много скудных на интеллект фраз обрушились на девушку, в том числе вульгарный свист интересной интонации и похотливые взгляды.

Девушка остановилась, скинула капюшон, и на лицо её упала фиолетово-чёрная чёлка.

‒ Ох, какая молоденькая! Пойдёшь с нами. Мы тебе покажем новый интересный мир, не лишённый высоких чувств. Да-да, я покажу тебе свою шаболду (шарик в члене), ты будешь визжать от восторга.

Свет ночника пробился сквозь щель между занавесок и упал тусклой полоской на руку атлетического тела в олимпийке с завёрнутыми рукавами. Теперь на руке можно разобрать татуировку. Она представляла собой ровный ряд боеприпасов, выведенных словно через трафарет. Разного калибра патроны, штык-ножи и гранаты шли в линию по внутренней части предплечья. Под каждым из предметов была выбита дата. Также было несколько общих скобок, объединяющих, например, четыре патрона от АК-74 в одну дату. Было и наоборот, например с гранатой – граната одна, а даты под ней три. Таким образом получились две параллельные линии с боеприпасами и датами. В конце татуировки, уже на запястье, линия с датами заканчивалась знаком "равно", а после него стояло число "27" и сумасшедшее приведение с высунутом языком и беглыми зрачками. Было совершенно понятно, что обозначала татуировка ‒ когда, сколько и чем убил стоящий перед тобой человек.

Фиолетово-чёрная достала из кармана маленький гвоздик, прижала его указательным пальцем к большому и выстрелила с щелчком. Раздался хриплый крик, и татуировка прижала глаз говорливого хозяина. Но всё равно кровь, вода и пузыри просачивались сквозь татуировку ручьями и падали оземь.

‒ Ты чего, дурная? Да мы тебя порвём, как портовую шлюху!

Но в руках фиолетово-чёрной был уже следующий гвоздик. Она сверкала им на показ, Рони уже проверяла и знала ‒ собаки боятся блеска металла.

‒ Да ну её! Что с неё взять?! Пойдём отсюда.

Если отрывок вам понравился, вы можете бесплатно прочесть роман "Скорбь преисподней" на моей странице.

Так же буду рада адекватной критике. И да, чуть не забыл -кому не жалко подписаться на молодого писателя, буду весьма признателен... )