Исповедь

Вот она, та самая церковь. Замешкавшись на мгновение под тяжестью нахлынувших воспоминаний я заставляю себя открыть дверь и шагнуть внутрь, почти втолкнув себя между массивными створками.После жаркой и шумной улицы я ослеп и оглох, оказавшись внутри. Тишина обрушилась сразу, без всякого перехода, точно я оказался на дне морском. Сходства добавляли косые лучи света, падающие из витражей и пронизывающие пространство насквозь.Да, это действительно дно, и мне не всплыть.Я двинулся между рядами скамеек тёмного дерева вглубь храма. Мелькнула мысль, что копоть грехов множества прихожан облагородили некогда светлую и простодушную древесину - она выглядит старше и значительней чем есть.Но о грехах потом, сказал я себе и, поправив наплечную кобуру, двинулся к исповедальне. Распятый, изможденный бог, чей крест занимал центральное место в нефе, не смотрел на меня, не видел. Меня это устраивало."Ребра, что твои сардины, могут прыгнуть из поломанной груди," - всплыли в памяти чьи-то строчки.Пройдя мимо прихожан, терпеливо ожидающих начала исповеди, я нырнул в кабинку исповедальни, справедливо полагая, что возмущаться никто не станет, всегда найдётся тот, чьи грехи тяжелее собственных и требуют немедленного вмешательства пастыря. Что ж, аминь.Я уселся в полумраке на жёсткий, неудобный стул, поставленный тут, видимо, с одной целью - дабы седалище постоянно побуждало грешника к краткости изложения.Не в этот раз, подумал я, не в этот. Время дорого всегда и везде. Почти.И точно не для меня. Время существует лишь, когда ты вспоминаешь о нем. Время для меня остановилось 131 000 секунд назад.